— Какая она? — поинтересовалась тётя Лора.
— Я до сих пор пытаюсь её понять, — ответил я. — Ну, а как на работе?
— О, всё по-старому, — закатила она глаза и принялась болтать о своём маньяке боссе и о последних новостях про свою главную соперницу Кэти. Когда она отвлеклась от основной темы, я сосредоточил свой взгляд на блондинке, сидящей в другом конце зала. — Уайлдер. Уайлдер, ты меня слушаешь? Ты понял, что я сказала? Твой отец снова женится. Почему ты мне не сообщил?
Я резко перевёл своё внимание обратно на тётю.
— Должно быть, вылетело из головы.
— Когда это кончится? Он становится посмешищем для семьи, — фыркнула она. Мой отец был её младшим братом, и они друг с другом не ладили. Но она продолжала следить за ним издалека, что, как я был уверен, означало, что она всё ещё о нём заботилась. — Он недавно познакомился в Кентукки с одной женщиной. Я слышала, они собрались сбежать в Вегас и сыграть одну из этих богомерзких свадеб, где расписываются, даже не выходя из машины.
— Вот тебе и Винс, — засмеялся я. Он позвонил мне пару недель назад, чтобы поделиться новостями, и я притворился, что рад за него. Но это была его пятая жена за пятнадцать лет. Он состарился пару жён назад. В создавшейся ситуации отец просто издевался над браком вообще.
— Как её зовут? — спросила тетя. — Тэмми Сью? Тэмми Рей?
— Тэмми Линн, — подсказал я. — Насколько я помню.
— Где он сейчас живёт? В Кентукки? Как он там оказался?
— Он говорит, что там хороший рынок жилья, — пожал я плечами и схватил кусок тёплой лепёшки фокачча из стоящей между нами корзинки. Раньше летом я обычно работал в его агентстве недвижимости и хорошо разбирался в этом бизнесе, поэтому точно знал, что делать с миллионами, которые унаследовал после смерти матери. Я инвестировал все деньги в недвижимость.
Остальное уже история.
∙ ГЛАВА 5 ∙
ЭДДИСОН
Я барабанила пальцами по мраморной столешнице кухонного острова. Семь часов пятницы, а от Уайлдера за весь день не было ни звука. Я чего-то ждала. Ждала чего угодно, только не молчания.
Я не стала занимать ночь на случай, если решу принять его предложение.
О, он был хорош. Он точно знал, что делал.
Отойдя от острова, я принялась расхаживать по квартире. Мои мысли мчались, с каждым шагом меняя направление. Ориентированный на карьеру ум и сексуально порочное тело были не в ладах, и между ними шла война.
Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как он ощущался внутри меня. Как хорошо иметь с мужчиной чистый, незамысловатый секс и уходить, чувствуя удовлетворение. Я была независимой женщиной. Не было ничего постыдного в том, чтобы пойти и потрахаться как это делают мужчины. Мне просто нужно было убедиться, что моё сердце понимает разницу.
«Что такое одна ночь в неделю?» – спрашивало моё тело.
«Ты знаешь, что одна ночь превратится в две, а две – в три, и не успеешь оглянуться, как будешь проводить с ним каждый час. Когда его не будет рядом, ты станешь о нём мечтать. А когда он решит, что с тобой покончено, это будет самое страшное, что ты когда-либо чувствовала, потому что позволила себе привязаться», — выстреливал в ответ мой мозг.
Блин. Эти двое могли вести перепалку всю ночь, ну а мне нужен был хороший отдых. Я выхватила из ящика с педантично разложенным барахлом блокнот, чёрную чернильную ручку и расчертила бумагу.
Список плюсов и минусов. Это должно решить проблему, верно? Фу. Что я делаю?
Вырвав из блокнота листок, скомкала его, потянулась к телефону и отправила сообщение.
ТЫ ПОБЕДИЛ.
Через три минуты он мне позвонил.
— Ненавижу переписываться. Ты забыла об этом, милая?
— Извини, — сказала я.
— Я победил?
— Ты победил, — вздохнула я. — Но на моих условиях. Так что на самом деле я тоже выиграла.
— Твои условия?
— Никаких близких отношений. Никаких эмоций. Я даже не хочу знать твою фамилию. Не хочу знать, откуда ты и где учился. Не хочу знать, какой твой любимый цвет или не являешься ли ты тайным любителем фильмов про супергероев. Я не хочу знать, чем ты зарабатываешь на жизнь. Не проси меня после того, как мы трахнемся остаться и поесть с тобой блинчиков. Не звони мне на работу. И не целуй меня так, как будто любишь меня.
— Господи, милая, — я слышала, как он дышал в трубку. — Что, мать твою, он с тобой сделал?
— Кто?
— Твой последний парень.