– Теперь ты здесь хозяин, – говорит она и снова что-то добавляет на своём языке, отчего мой муж хмурится и резко отвечает ей в тон.
Я оглядываюсь по сторонам. Никогда не видела ничего подобного. Эта комната выглядит ещё более странной, чем гостиная. Спальня большая, но кажется маленькой тесной коробочкой из-за пёстрых ковров, которые здесь везде, где только можно. На полу и на трёх стенах ковры красно-синей расцветки, на четвертой стене такая же, как в гостиной, роскошная бордовая гардина, за ней угадывается маленькое окошко. В центре комнаты огромная кровать под пёстрым шёлковым покрывалом, у стены несколько длинных диванчиков без спинок. Маленький туалетный столик в углу возле окна.
– Располагайтесь, отдыхайте с дороги, – говорит мать Рустама и собирается выйти.
– Извините, а где я могу помыть руки и умыться? – понимаю, что отдыхать в той пыли, которой покрыта моя кожа, не получится.
– Я покажу… – быстро говорит мне Рустам, но его мать перебивает.
– Сама. Это женские дела, тебя не касаются, – резко говорит она, – Идём, Дарига, за мной.
Она выходит из комнаты, даже не оглянувшись, поспеваю ли я. Следом за ней я попадаю в маленькую комнатку с серыми стенами, в которой старый умывальник, большая открытая ёмкость с водой и множество тазов всевозможных размеров.
– Это женская туалетная комната. Можешь не переживать: мужчины сюда не зайдут. Вот вода, берёшь любой таз, моешься. Грязную воду можешь вылить в этот сток в углу, чистую расходовать очень экономно, носить её приходится из колодца. Не забывай – это Азия, а не Россия. Здесь свои порядки и правила. Если не сможешь к ним приспособиться – не выживешь! – объясняет свекровь.
– Спасибо…
Пытаюсь улыбаться и быть вежливой, но мои слова уходят в пустоту: она удивительно быстро для её полной фигуры исчезает из так называемой ванной. Не успеваю даже поинтересоваться, где тёплая вода. Потом понимаю: это глупо. Поливаю себя из ковшика водой из ёмкости. Полотенца не нахожу, натягиваю на мокрое тело свою запылённую одежду, жалея, что не захватила халат, и быстро перебегаю в нашу спальню.
Рустам тоже освежился. Я его с трудом узнаю. На нём широкие свободные брюки из лёгкой светлой ткани, длинная белая рубашка, шёлковый тёмно-синий жилет. Он чисто выбрит, влажные волосы, как всегда, зачесал назад. Он так красив и… я вдруг понимаю, что передо мной восточный мужчина до мозга кости. Как будто у меня только что открылись глаза на этот факт. Сама себе кажусь рядом с ним убогой и неестественной. Особенно после первого знакомства с его матерью.
– Я не понравилась твоей маме, – с грустью озвучиваю беспокоившую мысль.
– Даша, не говори глупости. У мамы просто такой характер, ей нельзя быть другой, у неё в руках большая семья. Четверо сыновей не просто удержать в узде. Но, благодаря её твёрдости, ни один из нас не пошёл по кривой дорожке. Все работают, имеют собственные дома, все женаты на хороших таджичках.
– Только младший свернул не туда. Нашёл себе какую-то русскую.
– Ты опять за своё! Кстати, в ту ночь, когда я узнал о твоей беременности, я сразу позвонил маме. Я был так растерян, но именно она убедила меня жениться.
– Да? А я-то подумала, ты женился, потому что любишь меня!
– Я люблю тебя, конечно, не цепляйся к словам. Я хотел сказать, что мама относится к тебе так, как и к любой другой своей невестке. Просто она такая. Она хозяйка здесь. Ты обязана её уважать и слушаться. Тем более тебе здесь всё незнакомо и непривычно. А мама тебя научит всему и всё покажет.
– А ты? Я думала, ты мне всё покажешь!
– Ох, Дарига! До чего же ты смешная! Ну что я смыслю в женских делах! – он хохочет, разваливаясь на всю кровать, и тянет меня за руку, присоединиться.
– Рустам! Хотя бы ты называй меня моим настоящим именем! – я сопротивляюсь, выказывая тем самым недовольство.
– Хорошо, в этой комнате ты Даша.
– А как зовут твою маму?
– Надира. её зовут Надира. Иди сюда, – он хлопает по покрывалу рядом с собой, – Тебе нужно немного отдохнуть, в твоём состоянии трудно перенести такую дальнюю дорогу. А вот когда отдохнёшь, уже не будет казаться, что кто-то тебя здесь не любит.
Я жалобно улыбаюсь, покорно укладываюсь на постель, хочу прижаться к мужу, но он вдруг встаёт.
– Ты куда?
– Отдыхай. Я не устал вовсе, хочу повидаться с братьями. Не терпится просто.
– А как же я?! – жалобно ною.
– А ты со всеми познакомишься вечером, за праздничным ужином. Сейчас отдыхай.
Он чмокает меня в щёчку и быстро выходит из комнаты.
Я просыпаюсь от шума. Понимаю, что в доме много людей, дети. Громкий непонятный разговор, визг, смех. Вспомнила, что вечером праздник в честь нашего приезда. Рустама рядом нет, одной выходить из комнаты боязно. Надеваю свой самый лучший летний костюм – светлая льняная юбка чуть ниже колена и блузка. Причесалась и подкрасилась, и в нерешительности сажусь на краешек кровати. Интересно, обо мне вообще вспомнят? Где мой муж?