Все. Я слегка усмехнулась, вспоминая оргазм, который он мне доставил. Было так приятно сказать, что это было не с членом… Что ж, что бы он ни сделал со мной, это было лучше всего, что я когда-либо испытывала.
– Это все изменило?
– Да. В основном, все, – сказал он через мгновение.
– Ну, судя по всему, у тебя все еще есть сердце. Как я уже сказала, большинство людей не стали бы покупать вещи для взломщиков. Для этого нужен особый тип человека.
Мое сердце снова затрепетало, когда тоска снова наполнила меня. Даже если он выглядел чудовищно, я не могла поверить, что этого будет достаточно, чтобы испугать меня. Каким-то образом я чувствовала это, он был частью меня, а я была частью его. Была причина, по которой я наткнулась на этот дом, и он позволил мне остаться.
– Можно с тобой встретиться? – прошептала я в темноту, смело садясь и щурясь на тени.
Он снова сделал паузу, обдумывая мою просьбу.
– Не сегодня, Ирина.
Разочарование переполняло меня. Я бы, конечно, не заставляла. Я подожду, пока он не будет готов показать мне свою истинную форму. Вместо этого я снова закрыла глаза, чтобы проявить уважение.
– Хорошо, но обещай мне, что на этот раз ты не исчезнешь. Теперь, когда мы поговорили, я хотела бы узнать друг друга получше – я имею в виду, – я хихикнула, – лучше, чем только что.
Он тихо усмехнулся.
– Значит, ты проснулась.
– Не до конца, – подтвердила я.
– Что ж, нет лучшего способа познакомиться с кем-нибудь, – сказал он хриплым голосом.
Острые ощущения пробежали по моему мокрому, ноющему телу. Я чувствовала себя опустошенной, и моя тоска по нему росла в геометрической прогрессии. Но я не хотела, чтобы это был просто секс. Я видела его сердце и хотела большего.
– Может быть, и нет, – согласилась я, – но страстно желать друг друга – это одно. Познание глубины нашей души – это совсем другое. И если я что-то знаю о монстрах, так это то, что они любят на уровне души.
Он так долго молчал, что я почти подумала, что он ушел, но потом он заговорил.
– А теперь засыпай, моя милая Ирина. Мы поговорим утром.
Я улыбнулась про себя.
– Надеюсь, лицом к лицу.
Коридор возле спальни заскрипел, когда он ушел, и я повернулась на бок и погрузилась в тяжесть сна.
Глава 7
Джакари
Ирина проснулась на следующее утро, ища меня, обыскивая каждую комнату, прежде чем спуститься вниз, чтобы смиренно приготовить себе завтрак. Как только она уселась за стол со стопкой блинов, она переложила несколько на другую тарелку и швырнула ее через стол, как приманку.
Если честно я уже давно не ел блинов. Но они мало что сделают для удовлетворения ненасытного желания внутри меня. Подойдет только она.
– Ты не собираешься присоединиться ко мне за завтраком? Я знаю, что ты смотришь.
Я улыбнулся про себя, когда между ее бровями образовалась очаровательная маленькая складка. Она раздражена тем, что не добилась своего, а я еще не раскрылся.
Я подождал еще немного, чтобы посмотреть, что она может сделать, а затем заговорил.
– Ты получила свой подарок?
Она рассмеялась и выгнула бровь, ища в комнате источник моего голоса.
– Не знаю. Ты мне расскажи. Получила?
Ей было бы трудно его не заметить. Я оставил на кровати бумажный пакет, перевязанный лентой, чтобы она нашла его сегодня утром. После того, как она снова заснула, я сделал для нее еще покупки. На этот раз я остановился в магазине нижнего белья, выбирая что-то, что я хотел увидеть на ней, но также знал, что это может подсказать ей мою личность.
Это было обнаженное сетчатое боди с четырьмя вышитыми змеями, обвивающими ее грудную клетку. Две змеи встретились под ее грудью, их языки вытянулись, чтобы встретиться друг с другом, в то время как две другие изящно обвились вокруг ее сосков и встретились на ключице. Боди завязывается на шее в стиле недоуздок с большим черным бантом сзади. Оттуда он соединился с замочной скважиной среднего размера на середине ее спины, прежде чем пристегнуться к стрингам. И в этот раз подошло идеально.
– Если тебе нравится, там много подобных трусиков и бюстгальтеров.
Получила ли она намек на мою личность? Это было довольно очевидно.
– Тебе понравилось, как оно на мне смотрелось?
Я позволил своему разуму вернуться к образу ее, стоящей перед зеркалом, извивающейся и поворачивающейся, чтобы рассмотреть себя со всех сторон. Я подозревал, что она потратила впустую большую часть этого времени, глядя на меня так, как я желал.
– На тебе он смотрится лучше, чем на манекене в магазине.
Ирина ухмыльнулась и снова подняла бровь.
– Ты купил его, чтобы увидеть на мне, или ты купил его, чтобы снять с меня?
Я усмехнулся, позволяя звуку эхом разноситься по комнате, чтобы не выдать моего укрытия.
– Полагаю, скоро узнаем.
Мне понравилось, как порозовели ее щеки, когда она покраснела, цвет расцвел на макушке, а затем распространился на кончики ее ушей и вниз по шее. Она излучала молодость и невинность, но я не позволю этому обмануть себя. Она не была совсем невинной, если ложилась спать и мечтала о том, как хорошо я планировал ее трахнуть.
– Ты боишься змей, Ирина?
Я издал низкий шипящий звук, услышав внезапный учащенный пульс ее сердца.
Она облизала губы и отложила нож и вилку, прежде чем провести пальцами по груди, отслеживая места, где под одеждой лежат змеи.
– Если бы боялась, разве я надела бы это?
Она дразнила себя, пока ее соски не напряглись и не затвердели, стоя прямо под тонкой атласной рубашкой.
– Может быть, а может и нет. Я полагаю, что для того, чтобы напугать тебя, требуется нечто большее, чем типичные муляжи.
Ирина согласно кивнула.
– Значит, ты пытался меня напугать?
– Не намеренно, – сказал я. – Хотя я проверял, насколько ты храбра.
Она фыркнула и проткнула особенно большой кусок блина, макая его в масляный сироп.
– Ну, если бы ты знал, кто мой зять, ты бы понял, что меня мало что пугает.
Что, черт возьми, это значит? Шквал образов атаковал мой разум, заставляя меня представить, что она имела в виду. Я знал, какие ужасы мужчина может причинить женщине, но ее зять?
– Что, черт возьми, он сделал?
В моей груди раздался рык, эхом разнесшийся по комнате. Мой гнев побуждал мои клыки угрожающе высовываться. Боже помоги, кем бы он ни был, если мы когда-нибудь столкнемся друг с другом, я разорву его на части и съем каждый кусок целиком.