— Нет, — отвечаю я. — Моя мама хотела, чтобы ее дочь поступила в университет на специальность, связанную с практической работой, и поэтому я изучала маркетинг и связи с общественностью. Так или иначе, я оказалась помощницей Эддисон, и когда она открыла собственную фирму, то предложила мне эту работу.
Я благоразумно забываю упомянуть, что мне пришлось умолять об этой работе, потому что Эддисон не хотела видеть, как я опозорюсь и обожгусь на этом. Она почему-то защищает меня, как младшую сестру, которой у нее никогда не было.
— А ты всегда хотел стать... — замолкаю я, задумываясь. — Так кто ты конкретно?
— Инженер-химик, — отвечает он. — Не всегда. Когда я рос, у меня был опекун, которого можно было назвать отцом в полном смысле этого слова. Он работал в медицинской промышленности и имел химическое образование. Иногда он брал меня с собой на работу, позволял проводить в лаборатории опыты. Это произошло само собой. Мне все нравилось. Внезапно другого пути не осталось. Он заплатил за мое обучение и относился ко мне как к сыну.
— Это ведь замечательно, — на душе становится легко. — Каждый должен быть счастлив, когда в его жизни есть кто-то особенный. Ты все еще поддерживаешь с ним связь?
— Нет, — Тео встает и потягивается. Его голова резко поворачивается в мою сторону. — Не из-за того, что он что-то не то сделал.
Я поднимаюсь за ним, и мы идем дальше. Он шагает медленно, как будто не хочет быть нигде, кроме как в парке со мной.
— Ты так и не сказал мне, откуда ты, — говорю я, толкнув его плечом. — Твой ответ несколько неопределенный.
Уголки его губ приподнимаются в улыбке, как будто ему нравится, что я не боюсь на него надавить.
— Мой отец служил в армии. Мы много переезжали. Когда я стал учиться в средней школе, мы осели на восточном побережье. Думаю, можно сказать, что по большей части я из Новой Англии.
— Только без акцента.
— Точно. Акцента нет.
— Мог бы сказать, что ты из Небраски, и я бы даже не стала раздумывать дважды.
— Никогда там не жил, — качает он головой. — Насколько я помню.
— В каком университете ты учился?
— В Ю-Масс в Амхерсте10, — говорит он. — Это была альма-матер моего опекуна, и он смог оплатить там учебу, поэтому я поступил туда.
— Солидно, — у меня в кармане звонит телефон. Держу пари, это Кори, но я его игнорирую. Не хочу быть грубой с Тео, и что удивительно, я наслаждаюсь тем, как мы проводим вместе время.
— Ответь, — кивает он.
— Это может подождать, — отвечаю я.
Что происходит?
Всего несколько часов назад у меня кружилась голова при мысли о скорой встрече с Кори, но за все время с Тео мне в голову не пришла ни одна мысль о нем.
— Расскажи мне о своей семье, — моя защита тает с каждым нашим шагом. — У тебя есть братья или сестры?
Его лицо становится серьезным, и он опускает взгляд.
— Братьев и сестер нет. Мы выросли в бедности. Много переезжали. Уайлдер был самым близким мне человеком, как брат, пока я не встретил своего опекуна. В течение нескольких хороших лет у меня была семья, так что, по крайней мере, я получил опыт нормальной жизни.
Мне грустно за него, хотя я сомневаюсь, что он тот человек, который нуждается даже в капле моей жалости. Возможно, мы больше похожи, чем я думала.
Превращение из бедного в богатого.
Из толстушки в худышку.
Всю нашу жизнь нас оценивали, пока мы достаточно не поумнели, чтобы взять контроль над внешней ситуацией.
На какое-то мгновение мне захотелось рассказать ему о себе.
Об Уитни.
— Так с кем ты сегодня отменила встречу? — спрашивает он. — Кого я обставил?
— Все не совсем так, — краснею я, прекрасно понимая, как это выглядит, но не зная, как все убедительно объяснить. Кроме того, он настолько умен, что видит меня насквозь.
— Да? А как же? Ты ведь не собираешься встречаться с тем придурком, с кем виделась в прошлые выходные?
— Нет. Господи, нет.
— Так это кто-то новый?
— Двоюродный брат моей соседки, — киваю я. — Это что-то вроде свидания вслепую. Ее идея.
— Значит, ты идешь на свидание с кем-то, кого никогда раньше не знала, но мне не позволяешь пригласить тебя? — он поворачивается и смотрит на меня, терпеливо ожидая ответа, чтобы разорвать его в клочья, как собака кожаную туфлю. — Но кем бы ни был этот парень, с которым ты хотела пойти на свидание, ты отменила его, чтобы увидеться со мной.
— У меня есть на то причины, — уклончивость, кажется, лучший для меня выход.
— У меня слабость к девушкам, которые строят из себя недотрог.
Мое сердце колотится, бьется о грудную клетку. Наш разговор резко сворачивает на скользкую тему, приближаясь к точке невозврата.