— Отправлю.
— Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — я вешаю трубку, затем еще несколько минут беру себя в руки, прежде чем выйти из кабинки. Побрызгав немного воды на лицо, я достаю из сумочки свою дорожную косметичку, которая, к счастью, была у меня с собой, и поправляю макияж или, во всяком случае, пытаюсь это сделать. Все еще кажется, что я плакала, но я знаю, что легко могу сказать, будто у меня приступ аллергии, и никто не узнает, что я лгунья с разбитым сердцем.
Прежде чем выйти из туалета, я проверяю календарь Джейса, чтобы узнать, где он, и жду, пока не удостоверюсь, что он ушел, прежде чем вернуться наверх. Остаток дня я провожу за работой, стараясь убедиться, что делаю все возможное, чтобы помочь Кристи, потому что после сегодняшнего я больше не вернусь. И хотя мне неприятно оставлять ее без замены и сообщить об этом в последний момент. Что есть, то есть, и я знаю, что она все поймет.
К пяти часам Джейс все еще не вернулся, поэтому я придерживаюсь нашего первоначального плана и возвращаюсь на его джипе домой. Еще до того, как я случайно услышала его телефонный звонок, он сказал мне, что заказал для нас столик на семь тридцать в «Acquerello». Это модный ресторан, в который я действительно с нетерпением ждала похода, потому что я буду с ним. Теперь меня пугает мысль о том, чтобы сесть напротив него в комнате, полной незнакомых людей, зная, что он планирует вырвать мое сердце.
Когда я добираюсь до дома Джейса, я собираю все свои вещи, которые оказались в его шкафу, и убираю все следы моего пребывания в его доме, а затем начинаю готовиться к ужину.
Даже если к концу ночи я превращусь в хнычущее месиво, я сделаю все возможное, чтобы подготовиться. Я принимаю душ, натираюсь с головы до ног, расчесываю волосы, затем добавляю несколько крупных локонов и наношу макияж с точностью профессионала.
С подведенными глазами, красными губами и тем, что мне нечего терять, я надеваю облегающее черное шелковое платье на тонких бретельках, которые не позволяют носить нижнее белье. Надеваю шлепанцы и переношу все свои вещи в машину, затем возвращаюсь внутрь и еще раз прохожу по дому, чтобы убедиться, что ничего не забыла, прежде чем надеть туфли на каблуках.
До отъезда я получаю сообщение от Джейса, в котором он сообщает, что будет в ресторане до половины восьмого, так что он подождет меня в баре и зайдет со мной внутрь. Я не отвечаю на сообщение. Вместо этого я собираю силы, которые мне понадобятся, чтобы пережить этот вечер, оставляю обручальное кольцо, которое он подарил мне неделю назад, на барной стойке и запираю за собой дверь.
Глава 34
‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒‒
Думаю, что я все испортила
Быть безэмоциональной — это то, к чему я привыкла в своей жизни.
Не то, чтобы я не чувствовала тяжесть печали и гнева в болезненных ситуациях. Скорее, я могу переключать свои эмоции, чтобы никто другой не видел, насколько сильно мне на самом деле больно.
Я сделала это, когда умер мой папа. Даже когда я была маленькой, я помню, что не могу показать маме, как я расстроилась, когда она сказала мне, что папа никогда не вернется домой, потому что она подпитывалась бы моей обидой и было бы еще больше боли.
Я сделала это снова, когда у моей мамы обнаружили рак. Я сидела рядом с ней и держала ее за руку, когда врач подтвердил ее худшие опасения и мои. Я подавила желание разозлиться из-за того, как несправедливо, что маме придется страдать без причины, и страх, который я испытывала, зная, что могу потерять ее.
И сегодня вечером снова я игнорирую боль в груди и сдерживаю ее, пока все не закончится и я не останусь одна.
Я уверена, психолог сказал бы мне, что мой способ справляться с душевными ранами нездоровый. Но иногда нужно делать все, что в твоих силах, просто чтобы дожить до следующего момента, когда, надеюсь, все будет немного легче.
Направляясь ко входу «Acquerello», я делаю глубокий вдох и прижимаю руку с клатчем к животу, в котором все переворачивается.
По дороге позвонил Джейс, но я не ответила. Вместо этого отправила ему сообщение, в котором сообщила, что дам ему знать, когда приеду в ресторан. Конечно, я этого не делаю.
Прежде чем я успеваю взяться за медную ручку, которая открывает дверь в ресторан, ее толкают в мою сторону, и мужчина в смокинге одаривает меня теплой улыбкой.
— Добро пожаловать, — приветствует он с сильным британским акцентом, пропуская меня внутрь. — У вас заказан столик на этот вечер?
— Я думаю, что да, но я встречаюсь кое с кем в баре, — говорю мужчине, и он жестом показывает мне пройти мимо подиума к бару, который находится всего в нескольких шагах от двери.