— Всё в порядке. Клинтон меня прикрывает.
— О, хорошо. Хорошо, — произнесла она, зарываясь носом в шею Холдена и заливая его кожу слезами. — Спасибо… спасибо, что пришёл.
— Гриз, я люблю тебя. Меня бы сам адский огонь не удержал.
Она снова заплакала, а потом тихо рассмеялась, подумав, что его слова оказались в опасной близости от напыщенных речей Калеба Фостера.
— И мое нечестие?
— И мои праздные руки.
— И мои богомерзкие штучки.
— И твои дьявольские упругие сиськи, — он отклонился назад, его взгляд стал стеклянным, но ему удалось выдавить лёгкую ухмылку. — Я чертовски люблю твои сиськи.
Она засмеялась, потом снова зарыдала, не в силах сдержать очередной поток слез.
И хотя Гризельда понимала, что это не может длиться вечно, она все равно наслаждалась каждой секундой, что он был с ней и обнимал её.
Был с ней.
И обнимал её.
Глава 32
С утра первым делом Гризельду перевели в палату на четвертом этаже. И хотя у нее в руке ещё торчал катетер от капельницы, ей впервые за несколько дней наконец-то разрешили есть твердую пищу. Перед работой к ней заглянула Майя и, встав у изножья кровати и открыв заботливо оставленные для неё Сабриной лакричные конфеты, улыбнулась Гризельде.
Майя дала Холдену адрес и ключи от своей квартиры и уговорила его уйти хотя бы ненадолго, чтобы принять душ. Он в нерешительности посмотрел на Гризельду, но она убедила его пойти. Пообещав через час вернуться и провести остаток дня с ней, Холден направился к двери. Она наблюдала за тем, как он выходит из палаты, и понимала, что никогда к этому не привыкнет. Ей всегда будет тяжело смотреть, как он уходит.
Майя проследила взглядом за тем, как за ним закрылась дверь, затем снова посмотрела на Гризельду и села на место Холдена.
— Зельда, этот парень для тебя пройденный этап.
— И я для него пройденный этап, — вздохнула Гризельда, доедая последнее яйцо.
— Может, уговоришь его остаться?
Конечно, она могла. Она видела его глаза. Она знала его сердце. Она не сомневалась, что, если попросит, он непременно останется. Но жизнь его не родившегося ребенка всё ещё висела на волоске, поэтому она не могла этого сделать. Как бы она его не хотела, как бы сильно в нем не нуждалась, она не поставит его перед этим выбором и не заставит идти ради нее на такие жертвы.
— Нет, — произнесла она. — Есть место, где он гораздо нужнее, чем здесь.
— Он хороший человек, Зи.
— Самый лучший.
— Не представляю, как ты выносишь… То, что должна его отпустить.
— Я сейчас расплачусь, Майя. Давай поговорим о чем-нибудь другом.
«О чем-то, что всегда будет со мной. Что не исчезнет из моей жизни всего через несколько часов и не разобьет мне сердце».
— Ладно, — Майя взяла Гризельду за руку и сжала её. — Как оказалось, нам есть что обсудить.
— Надеюсь, что-то хорошее.
— Хм. Да, — Майя склонил голову набок. — Ты ведь знаешь, что Сабрина Маклеллан приходила сюда каждый день, да?
— Она была здесь вчера вечером. Должна признать, я удивлена. Я всегда… не знаю, считала себя прислугой, а не близким другом или кем-то вроде того. Честно говоря, каждый раз, когда вы с Холденом называете ее Сабриной, мне становится не по себе. Я так тщательно следила за тем, чтобы… ну знаешь, вести себя подобающе, быть хорошим работником.
— Ну, мне кажется, она потрясающая, Зи. Она очень за тебя волнуется. И желает тебе самого лучшего.
— Знаю.
— Она попросила меня кое-что с тобой обсудить.
— Да?
— Да. Она подумала, что ты скорее поддержишь эту идею, если услышишь о ней от меня.
— Какую идею?
— Ты знала, что у них в доме есть квартира? У Маклелланов?
— Ты имеешь в виду квартиру её свекрови? С садом? На цокольном этаже их таунхауса?
Майя кивнула.
— Видимо, да.
— Я была там всего раз или два, когда Пруденс захотелось посмотреть комнату бабушки. А в чём дело?
— Ну, похоже, что в ближайшее время старшая миссис Маклеллан не планирует туда переезжать или наведываться в гости, — она снова сжала руку Гризельды. — Они хотят, чтобы ты подумала о том, чтобы ею воспользоваться.
— Для чего?
— Для того чтобы там пожить, девочка.
— Ты имеешь в виду, переехать? К Маклелланам?
Майя пожала плечами.
— Почему бы и нет?
— Ну, во-первых, у меня есть квартира, — Гризельда тихо усмехнулась. — И два, я на них работаю, Майя. Я не смешиваю работу со своей личной жизнью. Мы не… друзья.
— Во-первых, после того, что там произошло, ты туда — в свою квартиру — больше не вернёшься. Во-вторых, многие няни живут с семьями, в которых работают. И в-третьих, какой работодатель будет четыре дня подряд ходить в больницу и сидеть у твоей кровати? По-моему, так поступают только друзья. Настоящие друзья.