— Бри сказала, что ты уходишь в армию?
— Да, сэр. Если все пойдет по плану, то сегодня вечером я отправлюсь в Пэррис-Айленд.
— Ну, ура, морпех. Удачи тебе.
— Спасибо, сэр.
Рой кивнул Гризельде и подтолкнул Пруденс в сторону машины.
— Пора идти, малыш.
— Пока, Король-Солнце, — произнесла она, и он ей подмигнул.
Гризельда наклонилась и крепко обняла свою подопечную.
—Ты будешь слушаться папу и маму?
— Да, Зельда. Я буду по тебе скучать.
— Я тоже буду скучать по тебе. Увидимся через неделю-две?
— Как стихи, — засмеявшись, сказала она Пруденс. — Я привезу немного ракушек.
— Отлично. Мы сделаем бусы, и ты расскажешь мне все о пляже.
Девочка поцеловала Гризельду в щеку и поспешила за отцом.
— Ну, — проговорила Сабрина. — Поглядывай тут за всем, пока нас нет.
— Обязательно. Вы же знаете, — ответила Гризельда и, обняв начальницу, отступила назад к Холдену.
— А вы хорошо смотритесь вместе. Прямо… как надо, — Сабрина склонила голову на бок, многозначительно посмотрев на них. — Только, э-э, не спалите дом, ладно?
Холден усмехнулся, а лицо Гризельды стало красным, как помидор. Они помахали на прощанье Маклелланам, а потом вдвоём направились в тихий, пустой дом.
***
Господи, она жутко нервничала.
Разве это не странно? В том, что она так разнервничалась именно перед Холденом, не было никакого смысла. Но она разнервничалась. Последний раз они были вместе — в постели — в охотничьем домике, и с тех пор прошло уже больше двух месяцев.
Он шел за ней через холл на кухню, и все это время она чувствовала на себе его взгляд. Она обошла кухонный остров, облокотилась на столешницу и посмотрела на него. Подавив острое желание завизжать от удовольствия, она прикусила нижнюю губу и почувствовала, как краснеет.
Он был таким красивым, что у нее перехватило дыхание. Впервые с момента их встречи в Западной Вирджинии, у него на лице не было тёмно-синих пятен от синяков и ссадин, и от одного только взгляда на него, у нее томительно заныло в животе.
Он подвинул стул, сел напротив нее и тоже облокотился на столешницу.
— Привет, — произнёс он.
— Привет, — выдохнула она, и сердце забилось быстрее. Она почувствовала, как напряглись и заострились соски у нее под футболкой, и заёрзала от того, как сжались и разжались стенки ее лона.
На мгновение его потемневший взгляд упал ей на грудь, и он облизал губы.
— Мне было просто невыносимо вдали от тебя.
Она сглотнула.
— Мне тоже.
— Я скучал по тому, как ты произносишь мое имя, — сказал он, напряжённо глядя ей прямо в глаза. — По тому, как горит у меня под пальцами твоя кожа.
От тона его низкого, бархатного голоса, у нее сбилось дыхание, и она заёрзала бедрами под столешницей.
— Я скучал по тому, как темнеют твои глаза, когда ты меня хочешь.
«Ну, тогда сейчас они, скорее всего, черны, как уголь»
— И по звукам, вырывающимся у тебя из груди, когда ты вот-вот кончишь.
Он встал со стула и медленно обошёл кухонный остров.
— Я скучал по тому, как смыкаются у меня за спиной твои лодыжки.
Она уже долгие недели могла свободно и глубоко дышать, но, похоже, сейчас ей не хватало воздуха.
— По тому, как ты говоришь «Я тебя люблю».
Он встал рядом с ней у кухонного острова, она повернулась и взглянула ему в лицо.
— Я тебя люблю, — прошептала она.
Его рот с такой силой и так стремительностью обрушился на ее губы, что они больно столкнулись зубами, но она всё равно не могла от него оторваться. Она скользнула руками вверх по его футболке и, пока он жадно овладевал ее ртом и его горячий, бархатный язык настойчиво кружил по ее языку, обхватила ладонями его лицо. Он опустил руки ей на бедра, и в одну секунду она уже сидела на столешнице, обхватив Холдена ногами и сомкнув у него за спиной лодыжки, о которых он только что говорил.
Она чувствовала его тугие мышцы у себя на груди, волнующую твёрдость, толкающуюся ей между ног, и сильные руки, так крепко прижимающие ее к себе, словно он никогда больше ее не отпустит. Она позволила завладеть своим податливым телом, ещё мгновение и он вонзиться глубоко в ее нежную, влажную плоть, пульсирующую и изнывающую от нестерпимого желания, чтобы он снова заполнил ее до предела.
— Вниз, — прошептала она ему в ухо, обхватив его за шею.
— Где? Куда? — спросил он, подхватив ее под бёдра и приподняв над столом.
— Дверь позади тебя.
Сделав два шага к двери, он на какой-то момент замешкался в поисках дверной ручки и, повернув её, быстро сбежал по ступенькам. В конце лестницы она шепнула ему «налево», и он толкнул французские двери, которые вели в однокомнатную квартиру с роскошной двуспальной кроватью, стоящей прямо посередине комнаты. Остановившись у самого изножья, он осторожно опустил ее на кровать и, накрыв своим телом, снова ее поцеловал.