Заскочив к Маклелланам, Холден стал быстро переодеваться в гражданскую одежду, а Гризельда села на кровать и отправила Сабрине сообщение с просьбой разрешить ей воспользоваться их машиной, чтобы съездить в Западную Вирджинию.
— Мне можно возить на ней Пруденс на прием к врачу и тому подобное, но думаю, выезжать на ней без разрешения за границу штата было бы неправильно.
Надев джинсы и зажав в руке рубашку, он взглянул на нее из дверного проема ванной комнаты и увидел, как распахнулись и потемнели ее глаза, уставившись на его голую грудь, словно на подарок в Рождественское утро.
— Ангел, если ты не перестанешь так на меня смотреть, я с ума сойду.
Её лицо вспыхнуло, она встала и сделала глубокий вдох. Слегка задыхаясь, она проговорила:
— Я пойду, пока найду ключи. Уверена, что она разрешит.
Холден стиснул зубы, он знал, что она уходит из комнаты, чтобы не искушать его своим соблазнительным телом. Его голова превратилась в настоящий полигон эмоций: страх за жизнь Джеммы и Ханны; досада от того, что он спланировал для Гризельды идеальное предложение, а с этим теперь придётся подождать; безумная любовь за ее доброту, понимание и сострадание; а внизу живота — неудовлетворённое желание, которое он подавлял неделями, ожидая их встречи. Нестерпимое желание.
Он сделал глубокий вдох, затем медленно выдохнул, чтобы хоть как-то успокоиться и сосредоточиться на звонке Клинтона. Ему будет безумно больно, если маленькая Ханна не выживет. И Джемма. Не смотря на всё то, что она сделала, чтобы навязать ему отцовство, он по-прежнему о ней заботился. Застегивая рубашку и заправляя ее в джинсы, Холден мысленно молился о том, чтобы с ними всё было в порядке, но, как никто другой, понимал, что молитвы часто остаются без ответа.
Натянув куртку, он ещё раз проверил сумку и убедился, что на ближайшую пару дней у него есть все необходимое. В боковом кармане он нашел маленькую бархатную коробочку с кольцом, которую он туда спрятал, пока Гризельда набирала Сабрине сообщение. Бросив быстрый взгляд на ведущую в кухню лестницу, он вытащил из сумки коробочку, открыл ее, затем закрыл и, сунув в карман куртки, поднялся к Гри.
— Сабрина разрешила нам взять машину, — сказала она, выхватив из холодильника две диетических колы.
На него сокрушительной волной обрушилось чувство тревоги, и он вспомнил ультразвуковое изображение своей крошечной дочери. Он замер посреди кухни Маклелланов, с надеждой вглядываясь в небесно-голубые глаза Гризельды.
— Гриз, думаешь, с ней все будет в порядке?
— Да, — с уверенностью сказала она и, пропустив его на улицу, заперла за ними дверь.
***
Холден рассказывал ей про День семьи и торжественный выпуск, отвечал на ее вопросы об испытаниях и новых друзьях, но Гризельда видела, что душой он был далеко отсюда. Он был взволнованным и рассеянным, и чем ближе подъезжали они к Западной Вирджинии, тем более напряжённым он становился. Она с пониманием отнеслась к его желанию побыть немного в тишине, и потому глядела в окно, вспоминая тот день, когда они вдвоем впервые пересекли границу Западной Вирджинии:
Им по десять лет, их плечи слиплись от пота на заднем сиденье душного микроавтобуса Филманов.
Посмотрев в окно, она увидела большой сине-зелено-желтый знак «Добро пожаловать в Западную Вирджинию».
— Я знаю, ты сейчас думаешь об этом, — произнес он. — О том, как мы с тобой впервые ехали на машине в Западную Вирджинию.
— Ты хорошо меня знаешь.
Он потянулся и положил руку ей на бедро, плотно прижав ладонь к мягкому вельвету.
— Гри, п-поехали со мной в Калифорнию.
— Хорошо, — не задумываясь, ответила она, потому что уже знала, что ответит именно так.
— Мы подыщем тебе колледж, чтобы ты могла продолжить учебу. Работу. Что угодно.
— Мне нужен только ты, — тихо сказала она, у нее неприятно заныло сердце от того, что он не упомянул о браке.
Он говорил о месте под названием Коронадо, где он закончит подготовку, и о базе под названием Пендлтон, которая, как он думал, скорее всего, станет местом его постоянной службы. Ее мысли блуждали где-то далеко.
«Может, у нас всё будет не так, как у остальных, — подумала она. — Может, мы будем одной из тех пар, которые всю жизнь живут вместе, и все вокруг уверены, что они давно женаты, хотя, на самом деле, этого никогда не было. У нас все равно будет свой дом и дети, пройдет много лет, и мы скажем: «А какой в этом смысл?» потому, что этот клочок бумаги не сделает нашу любовь еще сильнее той, что уже есть между нами».
Она глубоко вздохнула, искренне надеясь, что от этого зажигательного внутреннего диалога ее беспокойство хоть как-то рассеется. Не рассеялось. Но она усиленно притворялась до тех пор, пока не добилась своего. Главное, чтобы они вместе.