— Спасибо, доктор.
Врач бросил на Сета озабоченный взгляд, затем похлопал его по плечу и направился к выходу. Сет наблюдал за тем, как он уходит, потом повернулся лицом к окнам, выходящим на больничный сквер.
Он отчаянно пытался вытащить из своего неясного, пульсирующего от боли сознания воспоминания о прошлой ночи.
«Он обматывал руки лентой… «Чтобы ты почувствовала мою любовь»… его предупредил Клинтон… затем увидел на ринге Илая… бой…»
Он вздрогнул.
«…увидел Гризельду».
Сет закрыл глаза, фиксируя в памяти ее лицо. Голубые глаза, золотистые волосы, шрам на подбородке. Это была она — это должна быть она. Каждую ночь с того дня, как ее убили на реке Шенандоа, она снилась Сету. Каждую ночь с пятнадцати лет, он засыпал, глядя в ее лицо. Он знал это лицо, как свои пять пальцев. Даже лучше. Он знал его лучше всего на свете, и он просто не мог ошибиться. Либо девушка, которую он видел прошлым вечером, она, либо он близок к помешательству, потому что он вел себя как сумасшедший, как Калеб.
— Г-господи, Гри, — прошептал он, чувствуя, как слезы обжигают ему глаза. — Как вышло, что ты жива?
Как это возможно? Ей в тот день удалось убежать? Калеб выстрелил в нее, но она каким-то образом выжила? Ее похоронили заживо, но она сбежала после того, как они уехали? Но как же кровь у Калеба на рубашке. Могила. Калеб сказал, что убил ее. Мог ли он солгать? Сету были нужны ответы, и прямо сейчас.
Дальнейшие воспоминания о прошлом вечере мучили его. Он поморщился, потому что чем сильнее он пытался вспомнить, тем больше ныла его голова. Прошлым вечером она с кем-то спорила. С кем? Он закрыл глаза. «Мальчик из колледжа» в рубашке поло. Пальцы Сета сжались в кулаки, и он стиснул зубы. Кто, бл*дь, такой этот парень? И чем он ее расстроил? Он поморщился, роясь в своей памяти. «Мальчики из колледжа» стояли с Квинтом, и она кричала на одного из них. Квинт. Ему нужно как-то добраться до Квинта. Сейчас же.
Безумным взглядом он оглядел комнату в поисках телефона, но его нигде не было. Его джинсы свешивались со стула, стоявшего на другой стороне палаты. С огромными усилиями Сету удалось спустить ноги с кровати, но запястье дернулось назад, поскольку к нему крепилась иголка капельницы. Он вытащил ее, скривившись от резкой боли.
Сидя на краю кровати, он почувствовал сильное жжение в области груди, прямо под грудными мышцами. Он посмотрел вниз и увидел белую повязку с бурыми пятнами, сквозь которые сочилась свежая алая кровь. Поморщившись, он осторожно встал. Когда Сет, шаркая, двинулся к стулу, у него ужасно закружилась голова, но он удержался на ногах, схватившись за изножье больничной койки. Сет пошатнулся и приземлился на стул, пытаясь отдышаться. Через некоторое время, он снял со стула джинсы и очень медленно натянул их на ноги, наконец, с трудом поднявшись, рванул их на пояс. На левом боку и на пояснице ныли и пульсировали еще три раны, поэтому он не стал застегивать штаны.
Его лицо лоснилось от пота, когда он добрался до коридора, на минуту задержавшись в дверном проеме, чтобы перевести дух, затем медленно, осторожно, зашагал босиком к ближайшему посту медсестры.
— Мистер Вест, зачем Вы встали с кровати? Я настаиваю…
— Мне нужен телефон.
— Вам нужно вернуться в кровать.
Его голос звучал хрипло, но твердо.
— Телефон. С-сейчас же.
У медсестры отвисла челюсть, но она взяла стоящий перед ней телефон и подняла его на стойку, на которую опирался Сет. Он кивнул в благодарность и поднял трубку, набирая сотовый номер Клинтона.
— Клинтон.
— Это Сет. Забери меня.
— Черт, Сет. Они тебя уже выпустили?
— Где твой отец?
— Который час? Почти три? Сейчас заканчивается его смена. Скорее всего, он поедет в «Рози», чтобы пропустить пивка.
— Приезжай и забери меня. Я должен с ним поговорить.
— Да, да, конечно. Я только скажу Чику, что мне нужно идти. Скоро буду.
Опустив руку, Сет почувствовал, как разряд боли пронзил его грудь, и он выронил трубку из дрожащих пальцев. Медсестра бросилась к нему, осторожно взяла его под руки и повела обратно в палату.
Глава 9
Гризельда
Настойчивый стук в дверь разбудил Гризельду от глубокого сна, она медленно села на постели, приходя в себя и осматриваясь. Должно быть, она отключилась от потрясения, вызванного новостью Джоны. Она не помнила, как заснула, но лежала в центре кровати в позе эмбриона. Девушка бросила взгляд на часы: двадцать пять минут четвертого.
Встав с кровати, она прислушалась к несмолкающим ударам в дверь, потом вышла через открытую дверь спальни. На обеденном столе лежала записка: