— Всем батареям приготовиться к бою! — взревел Пэт.
В воздухе зазвучали чистые звуки горнов. Задрав голову, Эндрю закричал солдатам окопавшегося у валунов полка, чтобы те спустились к батарее и заняли места на укреплениях, воздвигнутых возле двух уцелевших пушек.
Мимо Эндрю пробежал заряжающий, державший в руках один из драгоценных снарядов Фергюсона. Взяв у него болванку, Пэт лично вложил ее в ствол, аккуратно захлопнул крышку казенника и встал позади орудия, дожидаясь подходящего момента для выстрела.
Послышался треск винтовок, и над батареей вновь засвистели пули. Стоя рядом с Пэтом, Эндрю замер в ожидании.
— Мишень справа! — воскликнул ирландец. — Орудие номер три, первая машина в цепи ваша. Мы берем на себя вторую.
Эндрю не понимал, как Пэту удалось что-то разглядеть в таком дыму, — сам он, глядя в указанном ирландцем направлении, различал лишь какие-то черные пятна. И вдруг серые клубы на мгновение рассеялись, и Эндрю увидел устрашающего железного монстра, ползущего в их сторону. Вдоль переднего края крыши броневика были выложены человеческие черепа; на черном фоне машины их белизна казалась особенно пугающей. Из трубы двигавшегося в облаке пара броневика валил черный дым.
Пэт, подгоняя криками своих людей, занялся наводкой орудия. Его канониры, по двое у каждого колеса, помогали опустить ствол.
Машина, в которую они целились, слегка изменила направление движения и покатилась прямо на них. Послышался щелчок открываемого переднего порта.
— Ложись! — завопил Эндрю.
И в ту же секунду передняя пушка броневика выстрелила картечью. По стволам и колесам батарейных орудий застучал град из железных шариков, а половину артиллеристов как косой скосило. Эндрю, оказавшийся в самом центре смертоносного вихря и не успевший даже пригнуться, почувствовал, как его что-то кольнуло.
— Хорошо, что одной руки нельзя лишиться дважды, — крикнул ему Пэт. На лице ирландца сквозила тревога.
Только тут Эндрю заметил, что пустая часть левого рукава, которую он всегда подкалывал, начисто оторвана. Из раненого обрубка капала кровь, и Эндрю зашипел от боли.
Пэт вновь склонился над пушкой, продолжая выцеливать мишень. По его команде несколько пехотинцев поднялись с земли и заняли места погибших канониров.
Вдруг О'Дональд вскинул обе руки вверх:
— Поберегись!
Сделав шаг назад, ирландец повернулся в пол-оборота и резко дернул за спусковую веревку.
Из жерла орудия вырвался язык пламени, и десятифунтовка откатилась назад на шесть футов.
Несмотря на непрекращающийся шум боя, Эндрю показалось, что он слышит издаваемый снарядом Фергюсона странный свист, который отличался от обычного воя бронебойных снарядов. В следующее мгновение из дымовой трубы броневика вырвалось облако пара, раздался оглушительный взрыв, и бантагская машина превратилась в груду металлолома. Из открытого переднего порта ударила мощная струя бурлящего пламени.
Пораженный увиденным, Эндрю бросил взгляд на остальные броневики. Примерно половина выпущенных людьми снарядов срикошетили от передних стенок бантагских машин, не нанеся им никакого вреда. Две-три секунды Эндрю казалось, что новое изобретение Чака не сработало и Пэту просто повезло попасть в открытый пушечный порт вражеского броневика. Но тут прогремел взрыв внутри еще одной машины, потом третьей… четвертой. Несколько броневиков резко остановились, и из их труб повалил пар. Эндрю увидел, как в одной из машин открылся передний люк, из которого выполз визжащий от боли бантаг.
Люди приветствовали удачу артиллеристов торжествующим ревом, а в криках солдат орды явственно слышались недоумение и страх. Но большинство вражеских броневиков продолжали продвигаться вверх по склону. Пэт зычно потребовал принести новый снаряд.
Не веря своим глазам, Гаарк смотрел, как его броневики потрясла целая серия взрывов.
— Вперед! — закричал он срывающимся от напряжения голосом. — Раздавите их!
В небе зажглись очередные сигнальные ракеты. Пушка Пэта выстрелила во второй раз, разворотив бантагский броневик менее чем в пятидесяти ярдах от их позиций.
— Наверное, так охотятся на слонов! — проревел ирландец, закладывая в казенник третий снаряд Фергюсона.
— Они идут! — раздался крик, тут же подхваченный остальными солдатами.