Рассыпавшиеся цепью пехотинцы в синих мундирах вырвались на несколько сотен ярдов вперед и преследовали бегущих к югу солдат орды. Бантагские всадники на равнине тоже спешили побыстрее убраться из-под обстрела республиканской артиллерии.
Кто-то восторженно замолотил снаружи по боку броневика, и Тимокин, пройдя в кормовую часть машины, распахнул крышку люка. В кабину ворвался свежий воздух, и у находившихся внутри людей возникло ощущение, что вдруг наступил январь. Андрей даже застонал от удовольствия. Вылезя наружу, Тимокин почувствовал, что из-за резкой перемены атмосферы у него закружилась голова. Боясь потерять сознание, молодой суздалец устало прислонился к стенке машины.
— Вот это бой! — проревел подошедший к нему Марк.
Не в состоянии произнести ни слова, Тимокин вяло кивнул. Из-за спины Марка выехали два броневика, занявшие позиции в нижней части склона; рядом с бронированными машинами отряд артиллеристов спешно разворачивал батарею двадцатифунтовок. Первая пушка уже начала обстреливать колонны бантагских всадников на равнине.
— Сэр, у нас почти кончились боеприпасы, уголь и вода, — наконец выдавил из себя Тимокин.
— Я позабочусь о том, чтобы вам доставили их. А пока держитесь. Ты выбрал хорошую позицию для обороны, хотя я не думаю, что эти ублюдки рискнут сегодня сунуться.
Стянув с головы шлем, Тимокин уронил его на землю и обвел взглядом место прошедшего боя. Сколько видел глаз, повсюду громоздились груды тел убитых бантагов; потери среди солдат Республики были минимальными. На северном склоне Роки-Хилла еще продолжали звучать выстрелы.
— Марк!
Тимокин изумленно уставился на знаменитого полковника Кина, верхом на коне подъехавшего к броневику. Марк, ухмыльнувшись, вскинул руку в салюте.
— Чертовски рад видеть тебя, старина, — произнес Эндрю. Склонившись в седле, он обменялся с римлянином рукопожатием. Разинув рот, Тимокин пялился на легендарного командира янки. Силы всей Республики были брошены на то, что выручить Кина и его пропавших людей. Теперь эта миссия была выполнена, и Тимокин с благоговением наблюдал за встречей двух героев. В голове промелькнула мысль, что гравюра с изображением этой сцены наверняка появится в газете Гейтса и, возможно, на этой картине найдется место и для него, однако в данную секунду Тимокин с радостью променял бы всю свою будущую славу на бутылку холодной водки.
— Эндрю, ты ранен! — воскликнул Марк, с тревогой глядя на забрызганный кровью рукав Кина.
— Как сказал Пэт, мне повезло, что эту руку я уже потерял. Ничего, жить буду. — Эндрю посмотрел на Тимокина и покачал головой. — У тебя нога в крови, сынок. Надо ее перебинтовать.
Тимокин кивнул, потрясенный тем обстоятельством, что главнокомандующий проявил заботу о его здоровье.
— Когда все успокоится, сэр, я попрошу одного из врачей осмотреть ее.
— Я никогда по-настоящему не верил, что от этих машин будет толк, майор. Но за ними не угнаться даже кавалерии. Дьявольское изобретение! Эти ублюдки наверняка в штаны наложили.
— Спасибо, сэр, — пробормотал Тимокин.
— А как обстоят дела на северном склоне? — спросил у Кина Марк.
— Бантаги прекратили наступление и в беспорядке отступают к востоку. Вы прибыли как раз вовремя. Нас прижали почти к самой вершине, и отступать было больше некуда. — Прикрыв ладонью глаза от солнца, Эндрю бросил взгляд на юг. — Что ты думаешь об этих всадниках на равнине?
— Они не сунутся сюда.
— Во время отступления мы потеряли десять с лишним тысяч человек, — безжизненным голосом произнес Эндрю, и Тимокину показалось, что главнокомандующий разом постарел на много лет. — А после сегодняшнего боя мы лишились почти всех телег и лошадей.
— Бантаги бросили во время бегства немало зарядных ящиков, — заметил Марк, показывая на равнину внизу. — И несколько сотен лошадей. Мои люди переловят их. А в нашем арьергарде около двухсот обозных телег.
— Прекрасно, — устало отозвался Эндрю. — Мне хочется поскорее убраться отсюда.
Развернув Меркурия, полковник в сопровождении Марка поскакал к вершине Роки-Хилла. Тимокин проводил их взглядом.
— Сэр? — Из люка высунулась голова сержанта. При виде поднимающегося вверх по склону холма Кина, артиллерист изумленно выпучил глаза.
— Да, сержант?
— Сэр, разрешите нам пару минут подышать свежим воздухом. Ребята внутри едва живы.
— Хорошо, сержант.
В верхней башенке вновь застрочил пулемет; прочертив высокую дугу, пули упали в безлюдной степи.