— Пока вы подстрелите еще один, остальные будут уже здесь! — завопил он, стараясь перекричать гром ружейной стрельбы и грохот взрывающихся снарядов и мин, которые дождем сыпались на форт. — Заклепывайте свою пушку и тащите ее в город.
Четыре зеленые ракеты взмыли в воздух, что служило условным сигналом к отступлению.
Винсент подвел Эндрю коня, и полковник, неловко запрыгнув в седло, направился в сторону ворот. При свете сигнальных ракет он увидел, что колонна бантагов, пересекшая железнодорожную ветку, продолжает двигаться на запад.
— По всей вероятности, они хотят перекрыть западную линию, — сказал он.
Пехотные колонны покидали форт через северные ворота, двигаясь в сторону города. Этот факт был отмечен раздавшимся позади них торжествующим ревом бантагов. На южном бастионе также прозвучал звук горна, и на смену отступающим защитникам форта через пролом в стене, проделанный броневиком, хлынула вражеская пехота.
Войска республиканцев отступали в ускоренном темпе, офицеры выкрикивали номера своих подразделений, созывая отстающих. С железнодорожной станции в северной части города доносились свистки паровозов. Через несколько часов после высадки вражеских войск с запада прибыло несколько поездов с войсками и вооружением, которые разгружались в двадцати милях западнее города, где поспешно возводилась вторая линия укреплений. После разгрузки поезда шли в Джанкшн-Сити, чтобы перевезти две дивизии 5-го корпуса на запад, а освободившиеся составы Эндрю посылал на Шенандоа для переброски армии Пэта.
Пожар охватил длинные ряды складов. Сотни тонн продовольствия, военная форма, медикаменты, разнообразное оборудование, не говоря уже о миллионах снарядов, — все было предано огню.
Эндрю ехал по улицам города, когда вспыхнула перестрелка между защитниками города и отрядом бантагов, каким-то образом прорвавшимся в самый центр. Отряд удалось быстро ликвидировать. Большинство солдат 5-го корпуса были опытными ветеранами и не поддавались панике, хотя обстановка была угрожающей. Под руководством офицеров и сержантов войска организованно отступали к железнодорожной станции.
Звон колокольчиков заставил Эндрю отъехать на обочину дороги, чтобы уступить место колонне санитарных фургонов, спешивших эвакуировать тяжелораненых.
На станции он обернулся и посмотрел на объятый пламенем город. На центральной улице вели ожесточенное сражение бойцы с южного бастиона, отступавшие последними. Эндрю рассчитывал на то, что координация между различными бантагскими частями будет неминуемо нарушена, и его расчет оправдался. Гаарку следовало направить более мощные силы на захват западной железнодорожной ветки. Там слышалась лишь легкая перестрелка, не более того. Линии, ведущие на северо-запад и северо-восток, были свободны.
Над головой у него пролетел снаряд, разорвавшийся в дальнем конце станции. По вспышке на юго-востоке он понял, что стреляет одна из бронемашин. Раздалось еще несколько пушечных выстрелов, и разорвавшийся на станции снаряд убил несколько человек, садившихся в поезд. Если, не дай бог, один из снарядов угодит в паровоз, вся эвакуация окажется под угрозой. Лавируя среди толпы, он подгонял людей и приказал артиллеристам одной из батарей бросить пушки, сняв с них лишь затворы.
Первый поезд с ранеными отошел по северной ветке, чтобы затем повернуть на запад, в сторону Рима. Как только путь был свободен, отправился следующий состав, перевозивший уцелевших бойцов 1-й дивизии 5-го корпуса.
Войска, прикрывавшие отход основных сил, отступали перебежками. Пока отбегал назад один ряд, другой вел огонь по противнику, затем они менялись местами. Тем временем от станции отошли еще два состава, вокруг них рвались снаряды. Заряд шрапнели угодил в самую гущу людей, столпившихся на одной из открытых платформ.
— Винсент, ты уезжаешь следующим поездом, — сказал Эндрю.
— Сэр, я не понял вас.
— Сынок, ты слышал, что я сказал. Я отправляю тебя на запад.
— Сэр, я полагал, что вернусь в Порт-Линкольн, а вы поедете на запад, чтобы координировать действия армий.
Эндрю, улыбнувшись, положил руку Винсенту на плечо:
— Хорош бы я был как командир, если бы бросил Пэта с ребятами на произвол судьбы.
Эндрю обрадовался, когда Винсент, подумав, согласно кивнул, понимая, что командующий поступает так не только из лучших чувств, но и исходя из обстановки.
Эндрю вытащил из кармана листок бумаги и передал его молодому человеку:
— Здесь указания для тебя лично и распоряжение, предписывающее тебе взять на себя командование всеми силами, находящимися на западе.
— Вы планировали это с самого начала?
— Разумеется.
Они пригнулись, когда пролетел снаряд, разорвавшийся в каких-нибудь десяти ярдах от них, а распрямившись, увидели, что забрызганы кровью, — снарядом начисто снесло голову одному из штабных офицеров Винсента.
— Я, конечно, не знаю, что сделает Ганс, но думаю, он поступит так, как я рассчитываю. В этом случае подключи Буллфинча. Создай заслон, задействовав Десятый корпус и всех, кто выберется отсюда. Как только Пэт со своими войсками прибудет с Шенандоа, мы попытаемся прорваться. Ты все понял?
— Да, сэр.
— Ты отвечаешь за все, что произойдет на западе. Надеюсь, ты будешь держать ситуацию под контролем. Паники не миновать. — Последние слова ему пришлось выкрикивать, так как мимо них, громко свистя, пронесся пятый из отправляющихся составов. Над головой слышалось непрерывное жужжание пуль — вражеское кольцо сжималось. Бантаги, дойдя до окраины горящего города, повернули на север, чтобы перекрыть восточную железнодорожную линию.
Винсент протянул Эндрю руку:
— До встречи через неделю, сэр!
— Поезжай, сынок, и передай Кэтлин… — Он запнулся. Что утешительного мог он ей передать? Он слабо улыбнулся и покачал головой. В это время прозвучал свисток шестого состава, возвещающий об отправлении. — Твой поезд.
Винсент соскочил с лошади. Несколько мгновений он молча смотрел на нее, затем погладил по морде и вытащил пистолет. Эндрю отвернулся, понимая Винсента, который предпочел застрелить животное, нежели оставить его на съедение бантагам.
Подбежав к тронувшемуся с места составу, Винсент вспрыгнул на подножку кабины машиниста. Бантаги окружали станцию, до них оставалось не больше двух сотен ярдов.
Эндрю спешился и тоже потянулся за пистолетом. Он благодарил Бога, что его Меркурий остался в Порт-Линкольне. Однако, поглядев в глаза лошади, он отвернулся и пошел прочь, позвав за собой штабных офицеров. Дойдя до паровоза, он забрался в кабину и оглянулся. Бантаги уже подошли вплотную к станции. Еще чуть-чуть, и они не успели бы выбраться. На платформе за паровозом команда сигнальных ракет ждала его приказа.
— Валяйте! — крикнул он.
Полдюжины ракет взвились в воздух, осветив два состава, ожидавшие последних защитников города. Послав залп в ряды бантагов, люди бросились к поездам. Машинист открыл дроссельную заслонку, и поезд тронулся. Люди карабкались на платформы с обеих сторон, помогая подняться раненым, а те, кто успел забраться, стреляли поверх их голов. Эндрю заметил на главной улице броневик, разворачивавшийся для выстрела.
Выстрел прогремел, и секунду спустя мощный удар сотряс весь состав. Кто-то налетел на Эндрю, повалив его прямо на дрова в тендере. Над его головой из котла со свистом вырвалось облако пара.
— Не поднимайтесь! — пронзительно закричал полным страха голосом человек, лежавший на нем. Прикрыв лицо рукой, Эндрю почувствовал, как мимо них пронеслась горячая волна.
Его схватили за плечи и куда-то поволокли. Внезапно наступила полная темнота, и он с ужасом подумал, что ослеп, но потом понял, что ему на голову набросили одеяло. Чьи-то руки обвились вокруг него, потом он стал падать, но другие руки подхватили его и оттащили от паровоза. Наконец одеяло с головы сдернули, но он все равно ничего не видел, потому что стекла его очков запотели от пара.
— Сэр, с вами все в порядке?
Он хотел ответить, но не смог и только кивнул.
— Унесите же его отсюда! — завопил чей-то голос.