В ответ мне раздалось сдавленное шипение и ругательство. Как я и думала, несмотря на подготовку и лекцию, которую я прочитала этим олухам сегодня днем, они были готовы нарушить одно из главных условий. Хотя, чего я ожидала? Стоит только вспомнить, как мы здесь оказались и для чего.
Сердце снова дрогнуло, в какой-то момент мне показалось, что поворачиваясь, я заметила краем глаза чей-то недобрый взгляд. Даже остановилась и внимательно посмотрела в ту сторону. Ничего. Темно, пусто. Парни стояли в другой стороне и очень старались не подавать признаков жизни, чтобы не мешаться.
Я еще раз обвела взглядом зал, страшась снова натолкнуться на недобрый взгляд. Выдохнула, когда так ничего и не заметила. Правда, тревожное предчувствие не спешило покидать меня.
«Спокойно, Айрин, — попыталась успокоить сама себя. — Это все нервы. Здесь все равно нет никого, коме нас четверых».
Самовнушение помогало плохо, стоило мне подумать о том, что именно я собираюсь сделать, сердце сжималось и дышать становилось чуть труднее. Страх так не вовремя решил напомнить о себе, проснулась совесть, которая настойчиво требовала немедленно прекратить. Я мотнула головой, резко выдохнула и решительно отбросила посторонние мысли и ненужные переживания.
В том, что справлюсь, сомнений не возникало. Я уже участвовала в проведении этого ритуала вместе с профессором Майерсом на одном из занятий, и в тот раз он даже отдал мне главенствующую роль, позволив не только подготовить все необходимое, но и читать заклинание, стабилизируя потоки. И я справилась. Так что ничего сложного или запредельного мне сейчас делать не придется.
Правда руки все равно слегка подрагивали, когда, опустившись на колени перед стандартной заготовкой для проведения ритуала, я принялась наносить на контур фигуры требуемые символы. Хорошо еще, что на полу в восьмом ритуальном зале (не зря Маржек выбрал именно его) были нанесены стандартные рисунки для проведения ритуалов. Мне только и требовалось, что расставить свечи и начертить требуемые символы. С последним пришлось повозиться. Было тревожно и сердце сбивалось с ритма, пальцы мелко подрагивали, и мне приходилось тщательно прорисовывать каждую руну, каждую линию выверять, чтобы ничего не напутать. Увы, демонология тем и сложна, что от того насколько ровно или аккуратно вычерчен тот или иной символ, соответствует ли толщина линий заданным параметрам, зависит исход ритуала. А еще я затылком чувствовала чужой недобрый взгляд и от этого внутри все леденело.
Спустя час или чуть больше, я наконец-то смогла облегченно выдохнуть и выпрямилась, разминая затекшие от напряжения плечи.
— Готово. Занимайте свои места.
Камилла резко выдохнула.
— Может, вы все же одумаетесь? — нерешительно прошептала она. — Страшно как-то. Даже жутко. И я не хочу в этом участвовать. Мне все время кажется, что за нами кто-то подглядывает.
— Еще что придумаешь! — резко осадил ее Маржек и решительно обошел вычерченную мной фигуру, стал на свое место. — Кому ты нужна, подглядывать за тобой. Росс приструни свою… невесту, пока она беды не накликала, — перед словом «невеста», он сделал многочисленную паузу и выразительно поморщился.
— Рот закрой! — Эван подскочил к нему и, схватив за грудки, хорошенько тряхнул.
— Прекратите! — поспешила вмешаться я прежде, чем ссора успела перерасти в драку. — Давайте, наконец, покончим со всем и разойдемся по комнатам.
— Эван, перестань, — Камилла подошла к жениху и осторожно тронула его за плечо. — Айрин права, давайте начинать. Чем быстрее мы с этим справимся, тем быстрее уйдем отсюда.
Росс угрожающе что-то рыкнул в лицо своему приятелю и, поддавшись Камилле, отпустил Маржека. Отошел от него и встал на свое место. Следом за ним заняла свою вершину фигуры и Камилла. В свете зеленоватых сечей, подруга выглядела старше лет на двадцать, черты лица чуть исказились, глаза же стали похожи на два темных провала. У Эвана, кстати, глаза тоже казались черными, бездонными. Я глянула на него мельком и едва не вскрикнула — на какое-то мгновение, мне показалось, что его глазницы заполнила тьма, а за привычными чертами проглядываются иные, потусторонние, уродливые. Но стоило моргнуть, как наваждение исчезло, и Эван вновь стал Эваном. Таким, каким я знала его последние четыре года. Правда, сейчас он был как никогда серьезнее и сосредоточен, но я ни минуты не сомневалась в том, что в любую минуту его губы могут растянуться в улыбке.
Тихий вздох послышался за спиной и прежде, чем я успела оглянуться, шеи коснулось слабое дуновение. На какое-то мгновение мне показалось, что запахло горелым, но стоило обернуться, как все исчезло. И запахи пропали.