Все эти мысли пронеслись в моей голове за какую-то долю секунды.… И словно в противовес им я вспомнила глаза Лемма, его улыбку, тихий шепот о том, как сильно он меня любит.
— Я всегда буду любить тебя… — прошептал он напоследок, перед тем, как оставить меня, сонную. — Береги себя.
«Береги себя»
Это же прошептала мне мама в ту последнюю нашу встречу.
«Береги себя»
Так всегда говорил отец, отправляясь в очередной бой.
«Береги себя»
Я встрепенулась. Резко выдохнула и выпустила заклинание, приготовленное перед тем, как эта мразь попыталась столкнуть меня в потусторонний мир.
— Живым нечего делать там, где властвуют демоны, — так сказал профессор Майер на одной из лекций. — И если вы забудете об этом, то утратите себя.
Я не собиралась терять ни себя, ни тот свет, что зародился во мне. Не здесь. Не сейчас. Не из-за какого-то демона.
Зеленые линии ритуальной фигуры вспыхнули, ослепляя, свечи полыхнули ядовитым пламенем, в очередной раз достав до потолка и, вероятно, оставили на каменных сводах темные следы копоти. Жар потустороннего пламени опалил щеки, я закашлялась, стараясь протолкнуть в легкие хоть немного воздуха…
Демон понял, что что-то не так. Обернулся. Я увидела, как расширились его глаза, как распахнулся рот с полным набором острых, загнутых вовнутрь клыков…
Он попытался схватить меня, но тут уже я не позволила, рванулась из последних сил, выдохнула короткую формулу и с удовлетворением увидела, как третья печать въедается в тело Маржека Пойдовски.
— Ты заплатиишшшь… — зашипела тварь, пытаясь удержаться в занятом теле. — За все заплатишшшь… ты мояяя… мойаааа…. — Он откинул назад голову и закричал. Яростно. Но уже ничего не мог поделать. Третья печать. Извлечение. Преодолеть ее он не мог. А грань уже восстанавливалась. Слышала слабый ее перезвон, перед глазами зависла туманная дымка. Еще немного, всего несколько секунд и все будет кончено. А мне останется только исправить ритуальный круг, нанести на него последний штрих и запечатать прорыв. Демон больше не выберется наружу. Только бы успеть… — Ты моя… — продолжал хрипеть демон, цепляясь за тело Маржека, но у него это не получалось. Черты Пойдовски расплывались, как рисунок красками на стекле под дождем, глаза, в которых только что полыхал демонический огонь, блекли, жизнь уходила из них. — Харшарах не прощает неповиновения.
Это были последние слова демона. Грань восстановилась, меня выбросило обратно в восьмой ритуальный зал, хорошенько приложило спиной об каменный пол, и протянуло на несколько шагов в сторону. Тело Маржека с глухим стуком упало рядом.
— Что здесь происходит?!! — в зале вспыхнул яркий свет. Помещение тут же наполнилось громкими криками, топотом множества ног. Меня кто-то подхватил, стал трясти. В попытке привести в чувство мне даже надавали по щекам.
— Пустите… — хрипела я, пытаясь вырваться. — Пустите, надо…. Надо запечатать прорыв… Да пустите же!
Охрана все-таки почуяла неладное или, быть может, преподаватели ощутили магические колебания, не знаю. Но явились они вовремя. Набежали со всех сторон, натоптали в ритуальном зале, кричали, ругались, трясли меня, в попытке узнать, что же произошло. Затем явился лорд Аргон и безобразия закончились.
Ректор навел порядок, разогнал посторонних, выставил в ритуальном зале охрану, приказал в срочном порядке привести к нему профессора Майерса, найти его любой ценой и доставить в Академию в течение часа. Все это я слышала словно сквозь толщу воды. я не реагировала на происходящее, не слышала, когда меня о чем-то спрашивали и все что могла, это просто смотреть… на мертвое лицо Маржека.
Я его убила. Это я его убила. Это была моя ошибка.
В карцере я провела не больше двух часов, хотя и совершенно не заметила этого. В голове настойчиво крутилась только одна мысль: это я завершила ритуал, вызвала демона, убила Маржека. Это была моя вина.
Когда за мной пришли, я, не сопротивляясь, поднялась и проследовала за охранниками по темным и пустынным коридорам Академии, безропотно поднялась по лестнице, вошла в какое-то помещение и только встретившись взглядом с глазами лорда Аргона, словно очнулась ото сна.
— Лорд ректор, — голос прозвучал хрипло, но в горле пересохло, и даже сиплый кашель не помог.
— Садитесь, Лайрон, — холодно кивнул на кресло лорд Аргон.