— А потом… потом оказалось, что Маржек умер, — я уже открыто рыдала, не в состоянии остановиться, — а Камилла…. Она на грани выгорания и ректор сказал, что неизвестно еще, смогут ли ей помочь целители… и… — рыдания душили и говорить дальше я не могла. Закрыла лицо руками и даже не заметила, что лорд Аргон уже вернулся в кабинет.
— Что же, — раздался голос ректора, — раз вы в курсе произошедшего, откладывать больше не стоит. Только что я имел беседу с лордом Делгаром. Он в ярости, что его дочь пострадала и жаждет возмездия. Лорд Росс придерживается того же мнения. К счастью, господин Пойдовски еще не прибыл, но… его сын погиб и… Боюсь даже представить, чего потребует убитый горем отце. Леди Брокк, сейчас нам надо выработать одинаковую позицию, адептка Лайрон, без сомнения виновата в произошедшем, она была инициатором проведения запрещенного ритуала, во время которого что-то пошло не так и пострадали дети.
Но я уверен, что если мы с вами объединимся, то сможем отстоять не только интересы вашей семьи, но и Академии…и…
— Помилуйте, лорд Аргон! — воскликнула леди Брокк. — Причем здесь моя семья? Нико из моих родных не имел никакого отношения к происходящему, вы сами сказали, что мой сын, Леммард, сейчас находится далеко отсюда и он не замешен в том, что случилось. Ритуал, проведенный данной адепткой, запрещен законом, вы сами это сказали. Пострадали люди, дети знатных и высокопоставленных людей… И я требую, чтобы виновная была наказана, как того и требует закон!
— Но… — ректор растерялся. — адептка Брокк — невеста вашего сына. Она должна войти в вашу семью и…
— Лорд Аргон, это смешно! — леди Брокк рассмеялась. — Вы всерьез полагаете, что эта девица станет следующей герцогиней Нэшвилл? Это шутка такая? Не спорю, мой сын несколько увлекся, возможно, какое-то время, он даже думал о том, чтобы жениться на… девушке, совершенно ему не подходящей, но можете быть уверены в том, что ни я, ни лорд Брокк никогда не допустили бы этого. Так что не стоит сотрясать воздух и дальше, вызывайте карателей и пусть виновная понесет наказание.
Каратели. Смерть. Наказание за совершенное преступление. Мне стало страшно. Очень страшно. Я не желала умирать, но и прекрасно понимала, что иного выхода нет. Только так.
— Нет! — резкое восклицание ректора заставила меня вздрогнуть и распахнуть глаза. — Никаких карателей в стенах моей Академии. Это внутреннее дело, и оно не выйдет за эти стены.
— Я не буду молчать, — ядовитая улыбка растеклась по губам леди Брокк. — Если вы думаете, что сможете замять это дело, то сильно заблуждаетесь.
— Вам придется…
— Нет! Я не стану молчать. Эта девица должна исчезнуть из жизни моего сына и если вы не сделаете все, чтобы наказать ее, тогда это сделаю я.
Вот она и выдала себя. Призналась в том, чего именно желает. Было бы странно верить, что леди Брокк смириться с тем, что Лемм женится не на одной из таких девушек, как Камилла. Она не скрывала, что я не устраиваю ее в качестве невестки, но ничего не могла поделать. До этого момента. И горько было уже от того, что я сама дала в ее руки оружие против себя. Если бы я промолчала, если бы не стала ваяться, возможно, ректору удалось бы как-то помочь. А теперь…
Я слишком хорошо понимала, что ректор не пойдет на открытое противостояние с леди Брокк. Он прежде всего политик, которому важно сделать так, чтобы в его государстве было тихо и спокойно. И да, я ни на мгновение не сомневалась, что ни Росы ни родители Камиллы не станут афишировать того, что произошло. Репутация. Мнение света. Слухи и сплетни. Они просто промолчат, закроют глаза и не станут никому рассказывать о том, что на самом деле случилось с их детьми. Круговая порука. Полное молчание. Они станут стеной, за которой спрячут своих отпрысков.
И только у меня нет никого, кто смог бы помочь. Лемм далеко и он просто не успеет, а его родители… Леди Брокк только что продемонстрировала всем, как именно она относится ко мне.
Ректор о чем-то спорил, леди Брокк смеялась в ответ, а мне было уже все равно. Я не прислушивалась к их словам, что толку? За меня все равно некому заступиться.
— Мне все равно, как вы это сделаете, лорд Аргон! Совершенно и абсолютно. Эта девица должна исчезнуть, оставить в покое моего сына и никогда, слышите? — никогда к нему не приближаться. Мне даже нет дела, останется ли она в живых или нет. Не хотите привлекать к этому делу карателей и следователь из особого отдела? Прекрасно. Я знаю выход. Двенадцатая печать! Полное молчание! Полный отказ от всех обязательств, которые она на себя взяла! Полное самоустранение из жизни моего сына и моей семьи! Никогда не желаю больше видеть эту девчонку! Вот мои условия. Согласны?