— И как по твоему я должна была его использовать? Проводить запрещенные ритуалы?
Лицо Эвана скривилось, он дернул уголком губ, а затем резко склонился надо мной и прошипел прямо в лицо:
— Ты всегда была такой. Думаешь, самая умная? Теперь мы будем играть по моим правилам. Я хотел использовать тебя, как жертву. Харшарах хотел только тебя, теперь же… — Эван резко выпрямился и отошел в сторону, — теперь я могу сам диктовать ему условия. У меня есть нечто такое, от чего он не откажется. А ты, дорогая… ты поспособствуешь мне в этом.
— Ты… — меня затрясло, — собираешься отдать моего сына демону? Ты с ума сошел! Эван… Эван, пожалуйста…
— В нем частичка потусторонней сущности, — хохотнул Росс, — он наполовину принадлежит потустороннему миру. Да за такой подарок, сам Повелитель приползет ко мне на коленях. А ты… ты поспособствуешь проведению ритуала. Уж твей искры на это должно хватить с лихвой.
Я на миг задержала дыхание, прикрыла глаза. Тревога за сына не оставляла. Сердце сжималось от боли и страха, хотелось вскочить, схватить Эвана и вытрясти из него всю дурь. Но приходилось сдерживаться, к тому же тело все еще не слушалось, я не могла даже поднять руку, да и широкие кожаные ремни, которыми Росс связал меня, никак не способствовали безмуству.
«Думай, Думай, Айрин! — твердила я себе. — Из любой ситуации есть выход».
Вспомнился вдруг Мастерс и его постоянное утверждение о том, что маги слишком переоценивают собственные силы, часто забывают о том, что магия не есть спасение от всех проблем.
— Вы, как и все маги, слишком самонадеянны, слишком самоуверенны и привыкли полагаться на яркость своей искры и полноту резерва, — приговаривал профессор, привязывая меня веревками к такому же связанному Лемму. — А если вдруг случится так, что вы окажетесь в полном магическом вакууме? Что будете делать тогда?
— Такого не бывает, — зло буркнул Лемм. Он дернул связанными руками.
— Бывает, Брокк, еще как бывает, — хохотнул в ответ профессор. — Вот и представьте, что сейчас вы находитесь в полностью изолированном от любых потоков магии пространстве. Вы не можете воспользоваться своей искрой, чтобы освободиться, а сделать это надо как можно скорей, пока ваш противник не вернулся, чтобы уничтожить и вас и вашего напарника. Вперед, салаги. Покажите мне, на что вы способны! — последнюю фразу он произнес с такой интонацией, словно говорил: «Не подведите меня, или вас будет очень плохо».
И да, я прониклась, поскольку слишком хорошо знала профессора и прекрасно представляла себе, что будет, если мы не выполним задание.
Впрочем, совсем скоро я уверилась в том, что была права — задание мы не выполнили и освободиться без магии не удалось. Профессор остался недоволен и две недели мучил нас изнуряющими тренировками на полигоне.
А ведь не так он оказался и неправ, как показало время. Иногда в самом деле стоит меньше полагаться на собственные возможности как мага и подумать о том, как использовать остальные ресурсы.
Я вздохнула, скосила глаза, пытаясь рассмотреть Эвана. Не вышло. Старый друг находился где-то за пределами моей ограниченной видимости. Я только и могла, что слышать какой-то шорох и тихие сдавленные проклятья. Что он там делает?
Попыталась снова пошевелить пальцами на руках, сжала кулак. Один раз, второй. Чувствительность возвращалась, медленно, правда, но возвращалась. Еще бы придумать, как разобраться с ремнями. Интересно, в таком положении у меня получиться дотянуться до кинжалов, которыя я все еще носила на поясе. Очень надеюсь, что Эван не отобрал их.
Попыталась пошевелиться, но только привлекла к себе ненужное внимание.
— Скажи-ка мне, дорогая, — Эван снова появился в поле моего зрения. На этот раз он держал в руках шкатулку Сианоров. — Как это открывается?
— Ты у меня спрашиваешь? — я старалась вести себя так, словно ничего не происходит, а сама продумывала варианты освобождения. — Это же не я хотела завладеть этой штукой во чтобы то ни стало.
— Не язви, Айрин. Ты не в том положении, чтобы фыркать. Я и без тебя вижу, что эта вещь принадлежала Сианорам. На крышке их родовой герб, а от самой шкатулки на несколько шагов вокруг разит магией. Странно, — Эван задумчиво пожевал губами, — мы находимся в месте магической аномалии, здесь по определению нельзя использовать магию. А эта штука все равно фонит.
Он помолчал немного, продолжая вертеть шкатулку во все стороны и пристально рассматривать причудливый узор заклинаний на ее поверхности. Затем, очевидно, что-то для себя решил, поставил шкатулку рядом со мной и склонился над ней, упершись ладонями в каменную поверхность моего ложа.