Движение - это смысл жизни.
Все это понимаешь, когда лишаешься главного - возможности двигаться куда-либо.
- Госпожа, вам нужно поесть, - они сменили мне не только комнату, но и служанку. Теперь со мной разговаривали, заменив обращение “рабыня” на более уважительное и нейтральное “госпожа”.
Обо мне беспокоились и заботились, таская туда-сюда переполненные подносы с едой, каждый день меня белье на кровати, проветривая выделенные три комнаты… Только этого было мало, чтобы вернуть меня к жизни.
Только теперь я поняла, что фраза вампира о том, что он получил от меня все, что хотел, была с двойным дном.
Он знал. Он знал! Я сходила с ума от этой мысли.
Как же так? С первого раза. С самого первого проклятого раза!
Первое время я даже не могла заставить себя сформировать до конца эту мысль. Только к концу второго месяца пришло окончательное осознание: я беременна!
У меня будет ребенок! Ребенок от вампира! Ребенок от одного из существ, которые сразу после рождения разлучают детей с матерью!
Этот ужас заставил оцепенеть мое тело. Если прежде время в моих снах было статично, то теперь я застыла наяву. Во сне же я все время, не переставая двигалась. Я бежала, летела, шла, ползла, сбивая руки-ноги в кровь. Но каждый раз я выбиралась из своей золотой клетки, испытывая при этом беспредельное счастье.
После этого я просыпалась в полном бессилии и не могла заставить себя даже стереть жгучие дорожки слез с лица. Тогда подходила приветливая служанка и делала это за меня.
Глупые! Они жалели меня, не зная причину моего несчастья. Они думали, что я скучаю по Виру! По этому гаду ползучему! По этому кровопийце! По отцу моего ребенка, наконец!
Ненавижу его! Вот теперь я точно ненавижу его.
В конце концов есть все же пришлось. Голодовка даже сделала хорошее дело - она помогла мне пережить плохое самочувствие в начале беременности. И теперь есть хотелось жутко, прямо до дрожи. Слабость стала постоянной моей спутницей. Даже возникло справедливое сомнение: а смогла бы я выжить, сбежав отсюда?
А еще все время хотелось на воздух. Эти стены душили меня. Несмотря ни на что, я решила скрывать свое “интересное” положение до последнего. А вдруг я ошиблась, и Вир ничего не знает? Слабо верилось, но ведь все возможно.
Третий месяц. Живота совсем не видно. Но я определенно меняюсь. Меняюсь внутренне. Вся моя гордость, все мои принципы слетают с меня, как шелуха с луковицы.
Я понимаю, что вся моя жизнь отныне и навсегда подчинена маленькому существу внутри меня. Я понимаю, что еще не совсем, но вот уже почти готова валяться в ногах Вира, лишь бы он позволил мне быть рядом с ней.
Почему с ней? Просто чувствую и знаю. Мое сердечко…
И еще я знаю, что не смогу стать кукушкой, как те. Без нее я просто не смогу жить… И не буду!
А потом я стала злиться. Снова все вокруг летело кувырком, и снова в этом был виноват он. Почему-то иногда в мыслях проскальзывало что-то вроде: “Получил, что хотел, обрюхатил - и исчез! Скотина!”. Да, больше всего меня почему-то стал злить именно этот факт. В смысле, то, что вампир исчез, сделав свое подлое дело.
К моменту, когда наш папочка все же изволил появиться, я накрутила себя до такой степени, что едва ли огонь не выдувала из ноздрей.
А вот увидела его и застыла, беспомощная, растерянная. Внезапно накатило сожаление, что не дала забрать себя духу реки, там, в Безымянной реке. Смалодушничала и предложила в качестве выкупа Триумвиор. Дух заглотил подарок гномов и не подавился! Эх, мне б его сейчас…
- Глупая! - и это вместо приветствия! Вампир в один шаг оказался рядом со мной. Боги! Какой же он огромный! От него пахло дорогой и лошадями. А еще исходили волны какого-то дикого удовольствия.
- Зачем ты изводишь себя? - меня сжали в могучих объятьях.
- Что? Это я извожу себя? Это ты уже довел меня совсем! - вот только истерики не хватало.
- Чего ты боишься? - он пытливо заглядывал мне в глаза, очевидно, пытаясь прочесть мысли. - Того, что я отберу ребенка?
Вот зря он это сказал. У меня словно крышу снесло. Я орала, как буйно помешанная, избивая его кулаками и выплескивая все накопившееся за три месяца неизвестности и смятения. Я вопила и проклинала его. Называла уродом, сволочью и демоном бездны. А он терпеливо сносил эту истерику до тех пор, пока моя нога не согнулась, врезавшись в самое чувствительно место не только у людей, но, как выяснилось, и у вампиров.
- Сядь, - сдавленно прохрипел Вир, чуть сжав колени и согнувшись.
Я, было, взбрыкнула, испытывая ничем не передаваемое торжество, но ощутив на себе тяжелый взгляд поверженного короля, чинно опустилась на край кровати. Затем медленно расправила сбившийся халат и принялась сверлить вампира злобным взглядом.
А он вывез что-то уж совсем удивительное:
- Сейчас. Я отойду - и сможешь продолжить, - я в шоке! - Я заслужил это. Забыл распорядиться, чтобы тебя выгуливали два раза в день. Слуги боялись делать это без моего разрешения..
Выгуливать. Как про лошадь сказал!
- Не боишься повторения? - я злорадно кивнула куда-то в низ его живота, успешно подавив сладкую боль внизу своего. Скотина! Он еще и желание во мне вызывает!
- Матери моего ребенка простительно, - довольно осклабился этот гад.
- Ты знал? Конечно, ты знал! Скотина!
- Вампиры чувствуют, когда это происходит, - теперь дурацкая улыбка не сходила с ли… морды моего личного врага.
- Но с самого первого раза, Рина! - он покачал головой, словно до конца не веря самому себе и все также сияя, словно начищенный медяк. - Ты создана для меня.
- Скотина! - что еще я могла сказать? Скотина и есть.
- Я не отберу у тебя ребенка, - а может, не такая уж и скотина… Последняя фраза звучала волшебной музыкой, но я не спешила радоваться, все также настороженно взирая на него.
- Ну, вернее, навсегда не отберу.
- Нет, все же ты сволочь! - взвилась я, но тут же притихла, с тоской заглядывая ему в глаза. А внутренне готовилась ползать перед ним на коленях. Все, что угодно! Все! - Не надо. Прошу.
Проникся, но неумолимо покачал головой.
- Нельзя. Первое время с ребенком могут находиться лишь вампиры.
- Собой покончу, - пригрозила.
- Врешь, - Вир ухмылялся самодовольно, как-то по-мальчишески.
“Соблазню, а кольцо выкраду и выкину”, - пришло вдруг в голову, и я даже испугалась таких коварных планов, не свойственных мне. А в животе снова сладко тянуло. Да что ж это такое?
Вир прошелся по комнате, а потом уселся на тахту, что стояла у окна, у которого я обычно “гуляла”.
- Рина, что ты знаешь о детях вампиров?
Я задумалась. Действительно, что? Покопавшись в памяти, поняла, за все время в Фальвах видела только одного ребенка. Ту девочку у дома с “кукушками”. Как же ее звали? Она еще хотела убежать со мной.
Подумала и твердо ответила:
- Только то, что вы их разлучаете с матерями. И они от этого страдают.
- С человеческими матерями, - со значением поправил вампир.
- Ах, да! Мы ведь недостойны. Подарили ребенка - и можем гулять. Как там? Если я решу остаться, то все, что смогу - это наблюдать со стороны, работая служанкой, а если нет - то вернусь в Лестеду?
- Никакой Лестеды! - кажется, я впервые видела побагровевшего вампира. - Я. Никогда. Не отпущу тебя.
Я должна была расстроиться. Отнюдь. Сердце радостно забилось в робкой надежде.
- Может, ты позволишь…
- С трех лет.
- Почему?!
- До трех лет маленькие вампиры чересчур кровожадны. И ненасытны. Он тебя съест и не заметит.
Вскочив, я заметалась по комнате, периодически ударяясь о некстати подворачивающуюся мебель.
- Как же так. До трех лет. А что я буду делать эти три года? Как я без нее? - Вир неправ. Это материнское сердце ненасытно. Еще миг назад оно переживало о том, что меня могут разлучить с ребенком, теперь же и три года казались вечностью.