— Мне было достаточно какого-нибудь памятника или интересной фотозоны, чтобы сделать пару снимков для соцсетей, — улыбнулась я, — но уж точно я не рассчитывала увидеть здесь самого… Воланда с говорящим котом.
Мужчина опять удрученно вздохнул и покачал головой, иронично перемигнувшись с Бегемотом.
«Вероятно, он сумасшедший, возомнивший себя героем известной книги! Выдрессировал своего кота и ходит тут, развлекает туристов», — наконец, поняла я и с опасением отодвинулась от незнакомца в сторону. Все же зря я подошла и заговорила с ними.
— Думаете, я сумасшедший? — усмехнулся господин, снова угадав мои мысли. Очевидно, что на моем лице отражались явное недоверие и легкий испуг.
— Я не знаю. Но ничего страшного, даже если так, — дружелюбно улыбнулась я, лишь бы не рассердить мужчину или его питомца.
Господин рассмеялся, и от его жутковатого смеха у меня опять пробежали мурашки.
— Сегодня у меня особенное настроение, и я готов сделать вам подарок, — серьезно сказал он, — что бы вы хотели получить для себя?
— В смысле? Ничего мне не нужно, — тут же отказалась я, замотав головой.
— Совсем ничего? Может, все же есть что-то такое, сокровенное? — мужчина снова заглянул мне в глаза, и я поняла, что значит выражение «смотреть в душу».
Если быть честной, у меня было миллион неосуществленных желаний, которые мог бы исполнить разве что Воланд. В двадцать лет я ждала, что все сбудется само по себе, зато в тридцать пять список неисполненных желаний оказался неприлично велик. А вот предъявить его было некому.
Но признаваться в этом незнакомцу с явными признаками шизофрении я не собиралась, поэтому снова отрицательно покачала головой:
— Благодарю, но мне ничего не нужно. И я пойду, мне пора… — я поднялась с лавочки, еще раз взглянула на господина и его важного кота.
— Уверены?
— Да, — я сделала шаг в сторону, — всего хорошего!
— Что ж, и вам! — незнакомец улыбнулся, — и остерегайтесь поездов. Ох, уж эти рельсы…
Я кивнула и направилась скорее прочь по аллее. Какие еще поезда? У меня рейс на самолет, а не билет на поезд. Как-то неожиданно резко похолодало, я плотнее запахнула тонкую куртку и поспешила в сторону метро. Доехала до станции «Белорусская», забрала из камеры хранения свой чемоданчик и направилась к переходу на аэроэкспресс до аэропорта.
«Аэроэкспресс! Это же поезд…» — вдруг осознала я. На секунду засомневалась и даже остановилась в нерешительности. Хотя чего бы мне его остерегаться? Поезд — самое надежное и безопасное транспортное средство.
Я подошла к кассе, купила билет, прошла мимо вереницы красных вагончиков и зашла в тот, что ближе к головному. Встреча с незнакомцем у пруда была довольно необычной, но после нее остался какой-то неприятный осадок на душе. Будто я упустила что-то важное. Может, свой шанс?
Аэроэкспресс согласно расписанию тронулся ровно в восемь и, набирая ход, устремился к аэропорту. Я расслабленно наблюдала за прощающейся со мной Москвой через окно, думая, когда еще в следующий раз окажусь в столице. Жаль, что не удалось задержаться и осмотреть другие достопримечательности. И понесло же меня именно на Патриаршие пруды. Лучше бы погуляла в Зарядье, на Красной площади, Арбате, Тверской… Я не увидела столько интересных мест!
Вдруг поезд заскрежетал, меня с силой толкнуло вперед, и я чуть не свалилась с кресла. С полок посыпались вещи, вагон наполнил гул возмущенных пассажиров. Начались неразбериха и паника, а я лишь вцепилась в ручки кресла и пораженно смотрела на всеобщий хаос.
«Остерегайтесь поездов…» Совпадение? Откуда он мог знать?
Спокойно. Просто небольшая остановка. Но от пассажиров только и слышно было, что кто-то застрял на путях: то ли автомобиль, то ли автобус.
Какая неприятность!
По громкоговорителю машинист объявил, что на переезде сломался трактор, и понадобится время, чтобы его оттуда вытянуть. До моего вылета оставалось два часа, и я рисковала опоздать на свой рейс.
Но сейчас меня волновало другое. Если там, на Патриарших прудах, на той непримечательной лавочке я действительно встретила Воланда, то не упустила ли я свой шанс?.. Я могла попросить здоровья, уверенности в себе и женского счастья. Или тот крем, который превращает тридцатипятилетнюю, уставшую женщину в очаровательную юную красавицу… Я могла попросить все, что угодно, но я не поверила…
А на скамейке, что напротив дома тридцать два по улице Бронной, в час необычайно жаркого весеннего заката двое продолжали свою беседу.