Когда-то в детстве я очень хотела питомца. У соседских детей были коты и собаки. А у Женьки, нашего соседа, еще и хомяки, крысы, попугаи. Я ходила к нему, как в зоопарк. У нас же никогда питомца не было. Вдруг бы что с нами случилось — куда его деть? Прибился только как-то кот, темно-коричневый и широкомордый, приходил к нам еду выпрашивать. Он позволял себя погладить, а я подкармливала его и была счастлива. Мечтала, что мой. Потом он пропал.
Рассматривая рекламу зоомагазина, я думаю о том, что какие-то слишком счастливые на ней животные. Скорее всего, при обработке фотографий их сильно корректируют, чтобы было ощущение радости на мордах. Интересно, как это делается, может, мне научиться? Следую по небрежно вырезанными контурами рыжей пушистой собаки. И тут вдруг — она очень странная, но не могу понять, что не так. Не может собака стоять в такой неудобной позе, ленивый художник делал плакат на скорую руку. У лап неправильный изгиб. Если присмотреться, то шерсть не расчесана и как будто драная, грубо натянута улыбка и… Стоп! У собаки нет глаз! На их месте искусственные глаза для мягких игрушек. Чучело… На шерсти — швы. Ее собирали из кусков. Это — набитое чучело.
Я отворачиваюсь, тошнота давит на горло. Запах тухлятины. Слезятся глаза. Мерзость какая! Смотрю на бардачок, как на спасательный круг.
Так… Чип и Дейл и Алладин. У них точно много общего. Они любят летать… Что сегодня за день? Проклятие какое-то… Это от жары размякла и зависаю… — думаю я. — Собраться! Пускай Гаечка попала в опасность, а ребята полетят ее спасать с какой-то высокой горы…. С Эвереста… А начнем…
Тут в машину загружается бабушка Аня с шуршащим пакетом. Запах копченой колбасы перебивает мои фантазии. Я возвращаюсь.
— Я еще кваса взяла и колбасы. Все окей? — спросила она.
— Просто устала. Домой хочу.
Дорога от магазина к дому проходит через старое кладбище, увенчанное небольшой стелой в честь героев войны. Из окон нашей спальни открывается вид именно на него. Точнее, видны кладбищенские деревья за соседскими домами. В детстве я боялась ходить около могил, особенно вечером. Сейчас же стало все равно.
Узкая песчаная дорога идет с горки вниз и вливается в нашу улицу. Вокруг разношерстные домики, теплицы, грядки. Мы живем, как в деревне, но в границах города. Проезжая, я вижу соседей, которые заканчивают свою работу на сегодня: поливают грядки, собирают урожай, закрывают парники. Кто-то моет машину.
Бабушка останавливается у нашего участка, и я выбегаю открыть. Забор и ворота старые, деревянные. Их ставил еще мой дедушка. Краска с них давно слезла, они покосились. А за ними асфальтированная дорожка к дому, которая потрескалась и заросла травой. Я пропускаю машину и закрываю за ней ворота.
В конце дорожки наш старый деревянный дом. Есть свет, вода, телефон, газовое отопление, но и печку на всякий случай мы оставили. Говорили, что дедушка хотел построить рядом большой новый дом, но сначала не было денег, а потом не стало и дедушки. Вот мы и живем в старом. Есть еще сарай, гараж для машины и ветхая баня, которой мы пользуемся очень редко, потому что в доме есть душевая.
Я плетусь по дорожке и срываю с куста пару ягод спелой черной смородины. Закидываю их в рот и рассасываю. Ощущаю приятную горечь на языке. Август — чудесное время, можно питаться прямо с огорода. Заниматься им некогда, но кое-что и так растет. Взяв с лавки возле дома жестяную миску, заворачиваю в огород и набираю на ужин помидоров, огурцов и лука с петрушкой. Бабушка поставила машину и выгружает покупки и пару объемных пакетов. Скорее всего, театральные костюмы надо подшить.
— Соседи, привет! Поздно вы что-то… — кричит соседка.
Антонина — древняя душевная подруга бабушки. Они вместе прошли через переломные времена, потери и обретения — стали как сестры. Антонина рыжая, светлокожая и вся в веснушках. Мне нравится ее всегда лохматые волосы и естественная полнота, которая создает образ доброй, милой женщины.
— Здравствуйте, тетя Аня! Саша привет! — говорит из-за забора Женя, сын Антонины.
Женя похож на маму. Тоже светловолосый, кудрявый и в веснушках. Но худой и высокий. Напоминает комедийного персонажа, пытается шутить, но анекдоты ему не даются.
Бабушка рассказывала, что когда наша семья переехала, отношения с соседкой не складывались. Они очень ругались по ерунде и делали друг другу пакости. Просто бесили друг друга: вели хозяйство по-разному, ценности и взгляды были противоположные. Но, будучи совсем непохожими, с годами эти две женщины настолько притерлись и сроднились, что давно воспринимаются как целое.