Алхимик думал лучше всего в одиночестве, и постоянный шум раздражал его.
Снаружи окна покрылись льдом. Температура падала с угрожающей скоростью, на улицах падал снег, а дни сокращались. Леди Изолт сказала, что эти события возвестили о Фимбульветре, трехлетней зиме, предшествовавшей Рагнароку.
Вот только у них не было бы ни года, ни даже половины одного.
И поэтому, испытывая нехватку времени, Тай в настоящее время исследовал, как ответить на очень важный вопрос: действительно ли душа может быть уничтожена оружием землян?
Он предположил, что они не могли этого сделать, вместо этого они были переработаны обратно в Иггдрасиль Мирового Древа на оставшуюся часть цикла. В этом случае он работал над созданием заклинания, способного изолировать единственную душу от вод жизни и вернуть ее в сосуд. Если бы душа все еще существовала.
У некроманта не было абсолютно никакой возможности проверить это, пока он не попробовал.
Одной из причин его работы над этим проектом было возвращение жертв Хела в мир живых, от его последователей до Цивиллог; но в основном Тай хотел найти способ вернуться к жизни, если его постигнет та же участь. Осторожность и подготовка позволили ему однажды сбежать из Хельхейма; даже если Медроту удастся начать Рагнарок, он переживет этот мир.
Или, может быть, он просто не хотел сталкиваться с возможностью того, что душа может быть уничтожена.
Эта мысль ужаснула Уолтера Тая на первобытном уровне. Вернувшись из загробной жизни, он всегда думал, что у него может быть еще один шанс на жизнь, даже если его убьют; на это могут уйти столетия или тысячелетия, но мысль о постоянной смерти…
Каково это было? Абсолютная пустота без света? Отсутствие всех мыслей, как у человека, пережившего черепно — мозговую травму? Или полное ничто?
Мысль о том, что его разум и знания исчезнут вместе с ним, заставила Тая задрожать. Это вернуло его к смерти родителей, когда он задавал себе те же самые вопросы. Тогда он никогда не видел, чтобы кто-то возвращался из мертвых, так как же все могли быть уверены, что Валгалла или Хель вообще существуют?
У идеи забвения действительно была "хорошая" сторона, а именно, что Хель потенциально может быть уничтожена навсегда и стерта. В конце концов, все свелось к этому циклу и к тому, как он функционировал. Разрушит ли это Хель полностью, или Мировое Древо передаст ее роль кому-то другому? Была ли система Иггдрасиль разумной или просто подчинялась программированию, более древнему, чем ее существование? Положит ли уничтожение системы Иггдрасиль конец циклу, но ценой уничтожения Девяти Царств?
Так много вопросов, а Тай не мог ответить на все. И те, у кого, как он думал, были ответы, часто имели свои собственные планы. Одна только мысль о его воссоединении с Асклепием и о том, как сильно он сформировал Тая по своему образу и подобию, сделала Бедствие болезненным.
Звук шагов сверху заставил его напрячься. "Энни?” — спросил он, когда женщина спустилась с лестницы в его апартаменты.
Его способность читать мысли опознала ее еще до того, как она попала в поле его зрения.
” Уолтер", — сказала Гвенхифар с Авалона.
Некромант застыл, когда принцесса спустилась по лестнице, Энни следовала за ней по пятам. Он приготовился испарить Гвенхифар на месте, но его старая соперница не сделала попытки напасть; она не носила оружия и на самом деле казалась бледной и больной.
Как она вообще могла быть там? Энни не должна быть в состоянии бросить [Наглфар]!
Тай взглянул на своего ученика. "Каким образом?”
” Я использовала одну из машин для сбора слизи, которые ты хранил на складе", — призналась Энни, гордо улыбаясь. “Если бы он мог собрать материю в живое существо, почему бы не человеческое существо? Мне потребовалось много попыток, но мне удалось создать сосуд гомункула, перенести душу внутрь, и это сработало!”
“Это странно", — сказала Гвенхифар, поднимая руку. “Я часто не чувствую своих пальцев, как фантомных конечностей. Но я полагаю, что это первый шаг”.
Один из мастеров Бледных Змей сделал нечто подобное, но для Энни повторить подвиг в течение нескольких дней… Действительно, ее магический талант был потрачен впустую в Академии.
Гвен внезапно рухнула на колени, заставив Тая усомниться в процедуре.
“Гвен?!” Энни тут же оказалась рядом с принцессой, но ей пришлось отступить на шаг, когда пурпурное пламя поглотило наследника Авалона. В течение нескольких секунд тело Гвенхифар изменилось, чтобы походить на ее внешний вид в подземелье Хель; она "отрастила" черную адамантовую броню на большей части своего тела, в то время как ее левый глаз превратился в кровавую дыру, вскоре прикрытую повязкой. Ее кожа побледнела, утратив блеск жизни.