Тот кивнул, взял бутыль с текилой и налил нам еще два шота.
После четырех стопарей я наконец-то перестала трястись.
– Ты в порядке? – спросила Джин, наклоняясь ко мне.
– Да. Просто нет на земле человека, который мог бы привести меня в большее бешенство.
Моя подруга глотнула содовой и опустила стакан на стойку.
– Он тебе угрожал?
– Да, угрожал тем, что будет моим следующим клиентом. Хочешь верь, хочешь нет.
Глаза у Джин стали размером с циферблат древних солнечных часов.
– Что? Но это безумие.
Я ткнула ей в грудь пальцем.
– Вот именно! О чем я и говорю.
– И как же ты выпуталась? В смысле он же не будет твоим следующим клиентом, да?
Она заерзала в своем кресле – этот разговор явно смущал ее ничуть не меньше, чем меня четверть часа назад.
– Черта с два! В общем, я сказала ему, что, если он это сделает, я прикончу его во сне.
Джин отвесила челюсть и выпучила глаза. А затем откинула голову и разразилась диким смехом.
– Только ты… – она снова хихикнула и продолжила смеяться, пока не начала икать. – Только ты способна угрожать кредитной акуле… предположительно типу, для которого убийство людей – часть рабочей рутины. Ты бы лучше поостереглась.
Пару секунд я обдумывала ее слова. Блейн, конечно, мог от меня избавиться, но для него это было бы все равно, что убить гусыню, несущую золотые яйца. До тех пор пока я была ему должна – или, по крайней мере, он считал, что я ему должна, – живой я представляла для него куда большую ценность, чем мертвой. Пока что эти доводы работали. Это поможет мне продержаться еще минимум год. Достаточно долго, чтобы выплатить ему весь долг и обдумать свой следующий ход.
– Так как насчет салонов красоты, которые ты мне присмотрела назавтра? Согласно моему контракту, – тут я изобразила в воздухе кавычки, показывая, как меня это бесит, – я должна выглядеть идеально двадцать четыре часа в сутки.
– Ну, на ту сумму, что ты мне дала, мы втроем – ты, я и Мэдс – идем в спа. У меня был купон «оплати сеанс для двоих, третий бесплатно». Нам сделают чистку лица, депиляцию воском, маникюр, педикюр и так далее. Ох, да, и тебе подстригут волосы. Мне пришлось накинуть за это из своих, но ты сказала, что тебе это нужно, так что пофиг.
– И все это на то, что я тебе дала?
– Я знаю людей, которые знают людей, которые дали мне нехилые скидки. Так что да, в рамках бюджета.
Джин порылась в сумочке и извлекла оттуда упаковку жвачки. Распечатав ее, она закинула одну жвачку себе в рот, немного пожевала и издала горестный стон.
Глядя на нее, я пыталась понять, что изменилось. Что-то с ней было не так.
– К чему вся эта жвачка?
Ее взгляд просветлел, а по лицу скользнула улыбка.
– Пытаюсь бросить.
– Бросить что?
Улыбка Джин увяла, и лицо потухло. Она скривила губы, зажав их большим и указательным пальцем.
– Курение, – тихо проговорила она.
Ох черт, а я и не заметила. Блин. Лучшие подруги замечают, когда изо рта их подруг вдруг исчезают раковые палочки.
– Черт, Джин, но это же чудесно! И как успехи? Почему ты мне не рассказала?
Она вздохнула.
– Ну, я рассказала бы, но ты все трещала об Уэсе, Алеке и о своей работе и ни разу не спросила меня, как я живу тут, в Вегасе, не считая вопросов о Мэдди и твоем папе.
Я закрыла глаза, перевела дыхание и, снова открыв их, взглянула на свою лучшую подругу во всем белом свете.
– Прости. Я вела себя не очень-то по-дружески, да?
Джин покачала головой.
– Нет, просто на тебя многое навалилось. Я понимаю.
– Нет, это неправильно. Ты тоже важна для меня. И я хочу знать, что с тобой происходит. Ты по-прежнему моя лучшая подруга, и я облажалась. Я не позволю, чтобы это произошло снова. Обещаю.
И я говорила искренне. Все до последнего слова. Я была для Джин скверной подругой, а она продолжала все это время поддерживать и любить меня. Заботилась о Мэдди, навещала папу, хотя у нее была своя жизнь и свои проблемы.
– А если произойдет, что я получу?
Ее вопрос прозвучал легко, без всякой обиды. Так уж у нас повелось. За всю нашу жизнь мы не сердились друг на друга дольше одного дня.
Я немного поразмыслила.
– Фотографию одного из моих горячих парней голышом? – в конце концов предложила я, зная, что Джинель просто повернута на сексе.
– Заметано!
Она протянула руку, и мы сцепили мизинцы, после чего Джинель поцеловала наши скрещенные пальцы, а потом и я. Никаких красных отпечатков губ на коже. Лучшая. На свете. Помада.
– Но знаешь, ты ведь была очень плохой девчонкой…
Она нахмурилась и состроила грустную щенячью мордочку.
– Думаю, ты должна предоставить мне доказательство, что товар у тебя.