Сгустившись, ночь пролила в комнату прохладу, и Ника поглубже зарылась под покрывало.
Разбудил звук. Тихий, но разорвавший сновидение в клочья.
Глава 4
Подскочив на кровати, Ника испуганно осмотрелась. В комнату лился холодный поток лунного света. Никого.
Девушка успокоилась, и ее голова снова опустилась на подушку. Сердцебиение постепенно замедлилось до обычного ритма.
Звук спугнул сон. Какое-то время Ника смотрела в темноту в ожидании, когда сонливость осмелеет и приблизится к ней снова, но тщетно. Поворочавшись в постели, девушка так и не приманила к себе пугливые сновидения.
Ника села на кровати и потянулась за телефоном: может, скорость интернета улучшилась, и удастся скрасить бессонницу. Если, конечно, телефон еще не разрядился окончательно.
Взгляд наткнулся на фоторамку. Она лежала рядом с телефоном изображением вниз.
«А… вот что меня разбудило, – сообразила девушка и тут же задумалась. – Странно, почему она упала?»
По спине Ники, оставляя холодные следы, пробежала многоножка опасения. Девушка тряхнула головой, и светлые пряди рассыпались по плечам. Ника встала проверить, не появилось ли электричество. Жесткий палас неприятно коснулся ступней. В окно заглядывал круг полной луны. На полу лежал прямоугольник холодного света. Ника наткнулась взглядом на что-то черное и отшатнулась. А затем разум озарило воспоминание: это же ткань с зеркала! Ника ведь сама сорвала ее и бросила на пол, да так и не убрала.
Щелк – выключатель поддался пальцам. В комнате осталась темнота.
Ника разочарованно направилась к кровати. Взгляд скользнул по трюмо и зацепился за предмет, которого там точно не было с вечера. Девушка нахмурилась и подошла к зеркалу. На трюмо лежал овальный медальон на тонкой цепочке.
«Откуда?.. Я ведь его вчера потеряла», – пронеслось в мыслях Ники. Пальцы с интересом потянулись к украшению. Металлический холод коснулся кожи. Девушка подняла подарок, удивленно рассматривая его в свете полной луны.
Вдруг медальон с щелчком распахнулся. Цепочка зашевелилась в пальцах, как змея. В лунном свете блеснули шипы-клыки, окаймляющие края створок медальона.
Испуганный возглас вырвался из души. Ника бросила медальон. Украшение звякнуло о столешницу трюмо. Клыкастые челюсти-створки, клацнув, захлопнулись.
Девушка изумленно отступила на шаг. Сердце встревоженно заколотилось, и липкий страх заполнил душу.
«Что-то мой мозг стал глючить слишком часто», – подумала Ника. Однако все казалось слишком реальным. Разум явственно воспринимал каждую деталь: эхо холодного металла на пальцах, четкость окружающих предметов, жесткость паласа под ногами.
Взгляд коснулся собственного отражения. В зазеркалье светлые волосы стекали по плечам и… удлинялись. Пряди сползали по телу, будто струйки белого тумана.
Короткий вдох, ухватив сгусток воздуха, застрял в горле ужасом. Широко распахнутые глаза не могли оторвать взгляд от зеркала.
Волосы доползли до талии. Приостановились, будто раздумывая. А затем кончики начали темнеть. Ночь окрасила их в черный и поползла вверх по прядям.
Ладони Ники в панике подхватили темнеющие волосы. По эту сторону зеркала они тоже чернели. Мрак неумолимо полз вверх, сгрызая настоящий оттенок.
Что-то легко дотронулось до щиколоток. Взгляд бросился вниз. На пол спускалось пышное белое платье. И одета в него была она, Ника.
Смутное узнавание прокралось в душу. Ника уже видела это платье, эти черные волосы… Причем, совсем недавно.
Покалывание коснулось лица Ники. Девушка метнулась взглядом к зеркалу, и крик застрял в горле комком. Ника старела. В зеркале ускоренной съемкой проносились года. Вот молоденькая девушка-студентка превратилась в сорокалетнюю женщину. Время продолжало нестись все так же стремительно, и года пролетали за доли секунд. По лицу Ники расползалась сетка морщин, а в черные волосы вплетались седые нити.
Пару секунд – и в отражении оказалась старуха. Ника узнала ее. Бабушка Дена, умершая в шестьдесят шесть лет.
Ника в ужасе смотрела в зеркало, выталкивающее чужое отражение. Растрепанные седые волосы окаймляли лицо в росчерках глубоких морщин. Белое платье, будто выползшее с той самой свадебной фотографии, обвисало на старческом теле.