- Да? - Затем Джеймс почувствовал боль на горле, где нож, по всей видимости, порезал его кожу.
- Жди здесь, - приказала она, вытягивая руку. Как будто он мог сделать что-нибудь еще. Когда она вернулась, то держала в руке что-то мокрое. Она показала на черную землю, и Джеймс присел рядом с ней. Затем она прижала к его горлу что-то, как ему показалось, какую-то ткань. Он зашипел от колющей боли, и Тигровая Лилия закатила глаза и коснулась его обнаженной кожи свободной рукой. Джеймс сглотнул, гул волнения затопил его, от ее прикосновения к его горлу, от того, что ее грудь слегка двигалась вверх и вниз меньше чем в дюйме от него.
- Откуда это у тебя? - спросила она.
- По милости Питера Пэна.
Он увидел какую-то странную вспышку в ее глазах, и на мгновение она отвела взгляд. Затем взяла себя в руки.
- Так вот... почему ты бежишь посреди ночи?
- Да.
- Мне очень жаль.
Он не знал, почему она должна извиняться, но не давил на нее.
- Я просто... хотел бы я знать, что делать.
Тигровая Лилия прикусила губу.
- Я ничего не могу предложить тебе. Как только мой отец принял решение, оно окончательное. Прости. Она заколебалась на мгновение, чтобы пересмотреть решение, как он надеялся. Но потом снова она начала прижимать ткань к его шее, глотая то, что было похоже на вину.
Он поймал ее руку, когда она смыла кровь с его горла, и она посмотрела на него.
- Никогда не извиняйся передо мной, - сказал он, его голос был хриплым и уставшим. Старше. - Спасибо за твою доброту. Сейчас и несколько лет назад.
Она пристально посмотрела на него, и он почувствовал, как у него участился пульс. Затем он позволил ей уйти, услышав вороний крик где-то вдалеке, в направлении лагеря Потерянных Мальчиков, но, скорее всего, ближе. Тигровая Лилия тоже его услышала.
- Позаботься о себе, Джеймс Крюк.
Затем Тигровая Лилия исчезла, и он остался один с открытым ртом, глупо потеющий, но не от бега. Но он отбросил мысли о ее лице, и заставил себя сосредоточиться на непосредственной угрозе, которая, вероятно, направлялась к нему. Он посмотрел на звезды и глубоко вдохнул, боясь.
Предчувствие.
С Потерянными Мальчиками и Пэном, обратившимися против него, и индейцами, отказавшими ему в помощи, было только одно место, куда он мог пойти.
Глава 9
Джеймс не слышал ничего, кроме собственных шагов и шума прибоя, пока пробирался к берегу. Он уже начал сомневаться в своём решении. Кто он: взрослый умный мужчина или импульсивный мальчишка? Было ли разумным искать прибежища среди разбойников? Разбойников, знающих, что он в течение нескольких лет водился с Пэном и Потерянными мальчиками.
«Может, будет лучше постараться жить самому?»
Джеймс мрачно усмехнулся своим мыслям. Нетландия была не тем местом, где можно выжить в одиночку с её тёмными уголками и лишь призрачным светом. Поэтому, несмотря на свои опасения, Джеймс продолжал идти вперёд.
Соленый запах океана пробрался в его нос, пробуждая ужасные, болезненные воспоминания события многолетней давности. Это до сих пор преследует его, лицо того пирата, до того, как Пэн перерезал ему горло. Первое убийство, частью которого он когда-либо был. И лицо того пирата было причиной того, почему он оказался здесь сейчас, в ярдах от Испанского Мэйна.
Как чудище, он возник на побережье, лунный свет повсюду разливал огромную, но изящную тень корабля. Древесина была прекрасной, темной и крепкой, линии вырезаны рукой мастера, и, по какой-то неведомой причине, Джеймс был так поражен, что не мог оторвать глаз. Глубоко в душе он знал, что мастером был он сам, в то время, когда был мальчиком, и мир все еще казался простым. В то время, когда ему нечего было бояться, пока он спал и ночами мечтал быть капитаном Испанского Мэйна, геройствовать и плыть по морю.
С корабля до него доносилась слабая музыка, мелодия переливалась за край и становилась всё громче и громче, пока почти не оглушила подбирающегося поближе Джеймса. Хотя, по сути, это была не музыка, а просто шум. Сиплые выкрики и пение выпивших пиратов, выводивших какой-то мотивчик. Но почему-то этот гвалт не пугал. Он завораживал.
Решив повторить то, что проделал несколько лет назад, Джеймс начал взбираться по боку корабля, конечно, не так легко, как это делал тогда Питер, но главное - залез. Пока он долез до верхнего края, руки уже горели огнём, и он приподнял голову, чтобы рассмотреть, что твориться на корабле.
В воздухе сильно пахло виски и давно немытыми телами. Но всё это было приправлено грубым, безудержным весельем, которое не делало этот запах таким уж ужасным. На корабле было по-меньшей мере тридцать человек, может больше, в разной степени трезвости. Кто-то пел, кто-то танцевал, кто-то валялся без сознания, а кто-то уже почти отключился, но не выпускал из рук бутылку. Это была ночь шумной попойки.
Джеймс пару раз глубоко вдохнул и перепрыгнул через борт, приземлившись с громким стуком на палубные доски. Всё веселье мгновенно стихло.
Несколько мгновений пираты молча смотрели на него. Было слышно лишь, как волны плещутся за бортом. Джеймс прирос к палубе, испуганный, но старающийся казаться уверенным. А потом мужчина, которого он встретил много лет назад на берегу, выступил вперёд. От глаз разбежались лучики морщинок, пират улыбался. Он подошёл ближе, протянул Джеймсу руку и склонил голову, а затем прижал шляпу к сердцу.
- Капитан, - произнёс он.
Джеймс помнил их последнюю встречу. Эта сцена проносилась с тех пор в его голове каждый вечер перед сном. Но то, что произошло потом, раньше не случалось. Остальные мужчины по очереди становились на колени, следуя за первым пиратом, и шептали:
- Капитан. Капитан.
Джеймс онемел. Все стояли и смотрели на него.
- Я, я... - он заикался.
- Да, - произнёс главарь с улыбающимися карими глазами и золотым зубом.
- Вы - Капитан Джеймс Крюк.
Капитан. Значит, сработало. Ему снилось в Лондоне каждую ночь, что он капитан. Что плавает именно на этом корабле, именно с этой командой, руководит, грабит и разоряет вражеские суда. Он воображал себя Капитаном Джеймсом Крюком - и вот он здесь.
- Да, - ответил Джеймс, но мысли путались.- И я вас знаю. Но, простите... Никак не могу вспомнить ваши имена.
Джеймс почувствовал, как к щекам прилила кровь, но прошло слишком много времени с тех пор, как они ему снились. Прошло слишком много времени с тех пор, как ему вообще что-то снилось. После того, как покинул Лондон, он не видел снов. Поэтому имена его товарищей оказались похоронены в пыльном уголке памяти, и сейчас он просто стоял и краснел от смущения.
- Старки, Капитан, - ответил пират, не удивляясь вопросу. - А это будет Билл Джукс. - Джукс вышел вперед и протянул мускулистую и в большой степени татуированную руку. Джеймс широко улыбнулся, пожав ее. Теперь все чувствовалось более реальным, чем когда-то в его мечтах, крупная рука мужчины сжималась вокруг руки Джеймса, будто он мог сломать ее, если бы пожелал, лунный свет танцевал у него на лысине. - И Сми. - Полный маленький рыжеволосый человек в очках, слишком маленьких для его лица, вышел из-за команды и грандиозно поклонился, снимая шляпу. Он подошел, улыбаясь, светло и тепло. Джеймс был уверен, что ему понравился этот парень.
Потом Старки представил каждого пирата по имени. Джеймса удивило, что дикая банда пиратов была более культурна, чем Потерянные Мальчики.
- Мы ждали вас, Капитан, - сказал Старки.
Покалывающая теплота распространялась по телу Джеймса от макушки до кончиков пальцев ног. Чувство, которое испытывал, когда последний раз был дома.
- Ждали?
- С тех самых пор, как мы себя помним.
По лицу Джеймса расплылась улыбка. Он ещё раз глянул на Старки, теперь замечая незнакомый глубокий шрам от левого уха наискосок через щеку к подбородку. Но взгляд, приподнятые уголки глаз и весь его вид - уверенный, знающий - были знакомы из сна. Джеймс пока не мог таким похвастаться, поэтому решил оставить все эмоции на потом, и ещё немного поиграть в капитана. Он выпятил грудь: