Он подхватил Трейю на плечо и понёс в кровать, которую собирался разделить с ней, прихватив по пути несколько ярко окрашенных полосок ткани с её рабочего стола. На полпути она снова начала вырываться. Она безуспешно пыталась бить его кулаками, а её ногти оставили глубокие борозды у него на спине.
Гейлан остановился, чтобы отдышаться.
- Если будешь продолжать сопротивляться, у меня будет стоять всю ночь.
Трейя затихла. Сначала ему показалось, что она вырубилась, но затем её рот снова прижался к одной из его ранок. Гейлан застонал, когда она снова присосалась к нему. Теперь она вошла во вкус, и запах его крови притягивал её.
Сдерживаясь из последних сил, Гейлан опустил Трейю на матрас. При виде её раскиданных по подушкам волос, чёрных и блестящих, как вороново крыло, у Гейлана перехватило дыхание.
Её напряженное тело требовало от него действий. Его кровь не сможет удерживать её в возбуждении слишком долго. Трейю нужно было связать до того, как она придёт в себя и снова попытается напасть на него… и до того, как он потеряет силы после соития.
В голове у Трейи чуть-чуть прояснилось достаточно, чтобы ощутить отвращение от мешаного вкуса у неё во рту. Что с ней сделала его кровь?
Она убедилась, что кровь не превратила её в оборотня. Обмен кровью это для вампиров. В зомби также превращались после укуса.
Но, вопреки тому, о чём рассказывали люди в своих древних мифах, оборотни не превращали других в себе подобных. Они могли искалечить, растерзать. Убить. Но они не могли передать проклятия обращения через свои укусы.
- Собираешься перегрызть мне глотку, - пробормотала она. Это должно было бы взволновать её сильнее, но её мысли всё ещё путались. Гейлан овладел её чувствами с помощью какой-то неизвестной ей магии.
От его зловещего смеха волны напряжения пробежали по её телу. Это было всё, что она могла сделать, чтобы подавить в себе нарастающее желание.
Гейлан помедлил, привязывая её левую лодыжку, взгляд его золотистых глаз пробежался по её телу, начиная от широко разведённых ног.
- У тебя есть места, которые привлекают меня гораздо больше, чем твоё нежное горлышко.
Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы проникнуть в неё. Когда он это сделал, её тело бессознательно ответило ему, и она застонала.
Он погрузил в неё свой длинный палец, обнажив свои клыки в широкой улыбке. Трейя задыхалась, стараясь приподнять бёдра настолько, насколько позволяли её путы.
- Вот так, хорошо, - пропел он. Пригласи меня войти.
Трейя отрицательно замотала головой. По всем правилам старой магии, врага нельзя было приглашать войти, не важно, вампир он или нет.
Может, именно в этом моя ошибка? Когда она впервые увидела Гейлана, стоящего у неё на крыльце, её ввели в заблуждение его изысканные манеры и одежда. Принято было считать, что низшие твари не способны скрывать, что они есть на самом деле. Почему с Гейланом было не так?
Она была очарована его статностью, его рыжевато-каштановыми волосами и глазами золотистого цвета, его настойчивостью и стремлением доставить ей удовольствие. Кроме того, её бдительность была убаюкана его способностью проходить сквозь её защиту.
- Нет. Я не стану приглашать тебя войти. Это была черта, которую она не перейдёт.
Он прищурился, волосы на его груди и руках предупреждающе ощетинились. Он начал медленно двигать туда-сюда пальцем внутри неё.
- Ты меня уже пригласила, - напомнил он ей, возбуждённое состояние предавшего её тела не вызывало никаких сомнений. Но всё ещё пытаешься сопротивляться, - он добавил второй палец, заставив её задохнуться.
Его слова эхом отдались в её мозгу.
- А если бы я не сопротивлялась, ты потерял бы интерес?
Гейлан добавил третий палец, дразня её увеличением объёма, так как они оба знали, чего она действительно хочет.
- Так ты приглашаешь меня?
Трейя молча проклинала положение, в которое он её поставил. Если она не пригласит его войти, она бросит ему вызов, ради которого волк и живёт, так как в охоте смысл его существования. Но сделать это, значит уступить ему.
Она тряхнула головой.
- Никогда, - выдавила она.
- Значит, ты всегда будешь моим стимулом, - заключил он.
Её сердце зашлось при этих словах. Всегда? Независимо от того, собирался он убить её или только трахнуть, она думала, что бросает ему вызов только на эту ночь.
Вервольфы были бродягами. Они постоянно двигались дальше, убивая, захватывая всё новые территории для охоты… в поисках свежего мяса, чтобы насытить свою кровожадность.
Исключением была подруга оборотня. Бродячий зверь очерчивал границы вокруг дома своей подруги, старался завлечь её своей особой магией, защищал её и менял место обитания, следуя за ней. И плодил сыновей-оборотней и человеческих дочерей.
Так вот в чём тут дело? Он связал меня особым заклинанием?
Но как ему удалось?
Единственной магией, с помощью которой с ними могли бороться люди, была магия, приобретённая ими у ведьм. Такими заклинаниями могли пользоваться и неопытные. Те, кто покупал их, могли поскупиться в цене, некоторые вообще не могли позволить себе приобрести обереги.
Ничто из перечисленного не могло относиться к Трейе.
Пальцы Гейлана стали двигаться более настойчиво, напомнив ей о брошенном вызове.
- Я не собираюсь вынашивать твоих щенков, - процедила она сквозь зубы, сжатые не от ярости, а от удовольствия.
Кривая улыбка скривила его рот.
- Это будут дети, Трейя, - его пальцы извивались внутри неё в поисках точки удовольствия, которую ему удалось найти бессчётное количество раз в их первую ночь.- И о каждом из них ты будешь просить меня.
Возражение застряло у неё в горле. Он довёл её до грани оргазма. Стоило ему коснуться её клитора, и она бы кончила. И он знал это.
Как бы в подтверждение этому, он провёл большим пальцем достаточно близко, чтобы заставить тепло расходящимися волнами побежать по её нервам.
- Хочешь кончить от моего большого пальца? предложил он.
Трейя заставила себя мотнуть головой. Её ноги напряглись и задрожали от возбуждения. Её дыхание стало резким. Это была сладкая мука. Со связанными ногами и руками, она не могла кончить сама. Гейлан мог держать её в таком состоянии всю ночь.
- А как насчёт моего рта? предложил он.
Она всхлипнула. Её бёдра предательски заходили вверх-вниз, словно соглашаясь.
Гейлан был безжалостен. Интенсивно работая ртом, он лишь усиливал её болезненную потребность в разрядке.
Он убрал пальцы и стал толкаться языком в её судорожно сжимающееся тело. Трейя вцепилась в опутавшие её руки шарфы, её крики эхом отдавались в каменных стенах.
Он рычал, от этих вибраций её агония стала ещё сильнее. Его клыки царапали нежные изгибы её плоти, мешая сладость удовольствия с болью.
Трейя не могла понять, привлекает ли его её кровь. Как бы в ответ на это он присосался к её телу, жадно впивая смесь её ароматов, точно так же, как недавно она сама поступила с ним. При этой мысли новая волна возбуждения потрясла её, и Гейлан застонал.