Ее хитрость шита белыми нитками. Она назвала отца по имени. И ее крик… Так она дает понять, что Кариму больше ловить нечего.
Умиляет ее хитрость. И приносит еще одну боль.
— Что? Виктория! — теперь в трубке раздается крик. — Ты с Денисом?
— Он приехал к дочери, — отвечаю устало. Меньше всего хочу сейчас вступать в разборки с Каримом.
Выхожу из гостиной в коридор.
— Кто ему сказал, что он отец? Чем ты думала?! Он же псих отмороженный! — орет не своим голосом бывший жених.
Да, именно бывший. Потому уже когда увидела Дениса на свадьбе, отчетливо поняла, что не выйду за Карима. Хоть еще какое-то время не хотела себе в этом признаваться.
Карим орет так громко, что я не успеваю среагировать на приближающиеся шаги. Денис вырывает у меня из рук трубку и злобно чеканит:
— И этот отмороженный псих, говорит тебе проваливать. Исчезнуть с горизонта Виктории и моей дочери, или переедешь в больничку на постоянку. На работу к тебе она тоже не вернется. Забудь о ее существовании, если собственная жизнь дорога, — не дожидаясь ответа Карима, вырубает звонок и отдает мне телефон.
— Ты нормальный вообще? — от шока даже кричать не могу.
— Неа, — по-звериному ухмыляется. — Он же сказал — я псих.
Глава 32
— Кто дал тебе право решать, где я буду работать? То, что у нас общий ребенок не означает, что ты можешь вырывать у меня телефон, хамить Кариму. Ты слишком много берешь на себя, — стараюсь говорить тихо, чтобы дочь не слышала.
Хотя хочется орать, крушить, рвать и метать. А еще лучше, прижаться и вдыхая его аромат, прокричать ему в гуы, а затем наладиться их сладостью.
Что-то не туда меня несет. Близость Дениса плох не меня действует.
— Будет, как я казал, — холодно чеканит и возвращается к Агате.
Я не могу его сейчас видеть. Надо успокоиться. Карим снова звонит. Сбрасываю вызов и пишу сообщение, что перезвоню позже. Нет у меня желания вступать в очередную перепалку.
Поднимаюсь на второй этаж. Светлана сидит с Марком на полу и играет в кубики.
Малыш, завидев меня, широко улыбается и тянет ко мне свои крохотные ручки. Как же он похож на Дениса, он вобрал в себе все те черты, за которые я полюбила его отца.
Телефон в моей руке снова оживает. Мысленно матерюсь, глядя на экран. Еще ее не хватало!
Несколько секунд раздумываю, брать или нет. Любопытство побеждает.
— Слушаю, Оль, — устало выдыхаю.
— Викусь! Это правда? — голос сестры странный, охрипший, безжизненный.
— Что именно?
— Про Ярослава.
— Он в больнице, да. Матери Дениса не говори пока. Ее надо подготовить к этой новости — зная свою сестрицу, не сомневаюсь, что она кинется соболезновать и обзванивать всех подряд.
— Кто ее подготовит, Денис? — злобно фыркает.
— Это его мать. Вероятно он.
— Смотри, как бы он не порешил Ярослава. Я переживаю, — переходит на заговорщический шепот.
— Ты о чем, Оль? — хмурюсь. — Ярослав его отец.
— Викуся! Открой глаза, сестрица! Денис опасный преступник! Он убийца! Я его боюсь! И за ребенка тоже! Я и звоню предупредить тебя!
— О как, ты о муже, — присвистываю.
— Врагу такого мужа не пожелаю, — всхлипывает. — Тем более, сейчас, когда он вообще неадекватом вернулся.
— Ты ж с него пылинки сдувала, так пела о вашей неземной любви? А сейчас боишься его к вашей дочери подпускать? — не скрываю сарказма в голосе.
— Я не знала, что скрывается под его личиной добропорядочности! А сейчас у меня глаза открылись. Но у меня есть оружие против него, я могу нас защитить! — говорит с запалом.
— И как же?
— Надо встретиться и поговорить. Я уберегу тебя. Ты же моя сестра родная! Я переживаю за тебя и племянников, за себя и дочь. Ох, милая моя, мы в такой опасности! — говорит быстро, практически скороговоркой. — Мы когда встретимся, я тебе такое про него расскажу!
В комнату входят Денис с Агатой. Он хмурится, завидев у меня телефон в руке.
— Потом поговорим. Я сейчас не совсем могу… — кошусь в сторону Дениса.
— Ааа поняла, он тут, — переходит на шепот. — Будь осторожна. Люблю тебя, сестренка, — отключает вызов.
— Кто звонил? — щурится Денис.
Молчу. Он заслуживает только грубого ответа, но при детях я такое себе не позволю. Агата итак уже многого наслушалась.
— Женский голос, — протягивает задумчиво. — Твоя сестрица решила выразить свою обеспокоенность?
— Вы зачем наверх поднялись? — перевожу тему.
— Агата хотела с братом познакомить, — дочь горделиво поднимает голову.