23. Для дам или тех, кто не служил в армии и поэтому не знает: дембельский аккорд – задание военнослужащему срочной службы перед увольнением в запас, после выполнения которого он сразу может отправляться домой.
– Да я же тут окочурюсь! – выплеснулось вовне моё справедливое возмущение. – И почему я?
– А кто? – спросили у меня в ответ, не переставая улыбаться. – Опыт у тебя уже есть. Ведро тоже. Известь ты знаешь, где находится. Кисточка ещё не стёрлась?
И на моё отрицательное мотание головой добавила:
– Скажи спасибо, что только от беговой дорожки и до забора. Или ты хочешь и внутреннюю часть парка прихватить?
«Ну, это же совсем другое дело!» – обрадовался я многократному уменьшению предстоящего трудового подвига. И, снова помотав головой, вприпрыжку побежал за свежим раствором белителя. А то ещё передумает! Ведь, хоть и большой периметр у забора государыневой гимназии, вдоль которого проложена наша беговая дорожка, но и деревья между ними расположены в один ряд. Так что побелить их вполне по силам одному человеку. Тем более, что красить их надо не полностью, а на высоту не более метра. Легкотня!
Вот за исполнением этой легкотни меня и застукала давешняя драчливая пара, о существовании которой я слегка к тому времени подзабыл, хотя первые минуты и оглядывался осторожно по сторонам.
Подкрались они, как и всем известная полярная лисица, незаметно и ближе уже к вечеру. Хотя, скорее всего, я просто расслабился, обеспокоившись скорейшим выполнением покрасочного поручения, после выполнения которого, как мне пообещали, я могу быть свободным на все четыре стороны, но только до ужина. А потом – после ужина и до самого отбоя. Тем более, что мою работу неоднократно периодически контролировали как сама Говорова, так и завхоз Иванова.
Может и до этого момента эти охранницы проходили мимо меня – не знаю. Сначала точно были другие парочки, которые попервой настороженно сопровождались моим пристальным взглядом и зажатой в руке кистью. А потом я, успокоенный длительным отсутствием так и не появляющихся на горизонте неприятностей, увлёкся своей простой, ритмичной работой, стараясь как можно быстрее её закончить.
А может момента не было благоприятного для этих ВОХРовиц24, или места подходящего, неприметного, или мешал кто-то – всё-таки не один я занимался побелкой деревьев и другой общественно-полезной работой в парке. Но наша вторая встреча опять произошла в отдалённом глухом местечке, когда никого постороннего вокруг нашей тройки не оказалось.
24. ВОХР – военизированная охрана.
То, что красны девицы-охранницы, если я правильно предположил причинно-следственную связь их внезапно возникших претензий, от меня не отстанут, и специально будут выбирать такие места, я уже сообразил.
С одной стороны – это минус. Я имею ввиду наличие в парке укромных мест, в которых меня можно подловить, а не то, что я такой сообразительный. Но, с другой стороны, для меня это было также плюсом, так как я задумал провести, если получится, конечно, парочку экспериментов, прояснив для себя, наконец-то, две вещи, для чего наличие посторонних свидетелей также было очень нежелательным.
Ещё именно поэтому я не стал пока привлекать внимания взрослой части нашего гимназического коллектива к творящемуся на территории школы по отношению ко мне форменному безобразию. Или, как разъясняли нам на уроках, откровенному буллингу25, совмещённому с беспардонным моббингом26 (простите за такие откровенные выражения). Надеюсь, если у меня ничего не получится или дело примет особо скверный характер, то сделать это я всё-таки успею.
25. Буллинг (от англ. bullying – запугивание) – агрессивное преследование одного из членов коллектива со стороны других.
26. Моббинг (от англ. mob – агрессивная толпа) – психологическое насилие над человеком со стороны группы людей.
Ну, а подрастающих гимназисток, а тем более гимназистов, в известность обо всём этом я ставить вообще не собирался. Незачем им участвовать в разгорающейся рядом с ними тайной «войне миров». Это будет только моя битва – личная!
Меня снова выручил слух. Если бы не он, то свой первый эксперимент я бы точно провалил. А так шорох приближающихся шагов за спиной по давно уже начавшей высыхать траве подсказал, что кто-то явно осторожный пытается подкрасться ко мне со стороны моего неприкрытого никакими подразделениями тыла. А кому было его прикрывать? Некому! Сам так захотел.
Наклонившись к ведру и окунув в него кисточку, я как можно незаметнее скосил глаза в направлении своих тыловых коммуникаций, провоцируя заодно потенциального неприятеля на совершение поспешных, необдуманных действий. И своевременно обнаружил действующую в тылу вражескую ДРГ27, состоящую из диверсантки, подобравшейся ко мне на расстояние прямого выстрела, и её боевого охранения, бдительно отслеживающего окружающую нас осеннюю обстановку. Приятно всё-таки чувствовать себя умным и предусмотрительным – вредная парочка давешних сиятельств таки не захотела оставить меня в покое! Теперь главное их не спугнуть.
27. ДРГ – диверсионно-разведывательная группа.
Опасался я зря, старательно размешивая остатки извести в пластиковом ведёрке и выставляя вверх и в направлении моих оппоненток стратегически важную часть своего организма. Она никак не пострадала от прилетевшей к ней «пули». Точнее сказать, совсем никак не почувствовала момент плотного контакта подошвы одной из охранниц с ней.
А значит, мой доспех духа работает только тогда, когда я так или иначе замечаю грозящую мне опасность. То есть первый эксперимент, как я считаю, проведён, а, вернее, с учётом дообеденного начала, завершён вполне удачно! Повторный урон моей ушибленной гордости считать не будем – на что только не пойдёшь ради торжества современной магической науки!
Но то, что моя пятая опора ничего не ощутила, совсем не означает, что из-за магии перестали действовать общемировые законы классической механики. Приложенный ко мне со всем старанием импульс, сопровождённый удовлетворённым выдохом и таким же восклицанием: «За девочек!», никуда не делся, и его нужно было как-то гасить. Чем я и занялся, кувыркнувшись против своей воли один раз. А потом, уже вполне сознательно, ещё парочку, чтобы увеличить дистанцию до остающейся за спиной террористки.
А на смех с того же направления, после остановки вращения и разворота лицом к противнику, я прореагировал позаимствованным в этом мире или времени жестом в виде выставленных средних пальцев на обеих вытянутых вперёд руках. После чего ткнул в застывших агрессорш указательными перстами и провёл их большими собратьями по своему горлу.
Как можно задействовать остальные пальцы я додумывал на бегу, улепётывая со всех ног от ближней, разозлившейся отчего-то, дамочки, которая что-то там шипела про моё нерадостное будущее. Хм, или готовят их там, в государственной охране, хреновастенько, или моя физическая форма уже настолько хороша, что девица догнать меня так и не сумела. Чего я, откровенно говоря, немного опасался.
Впрочем, далеко мы не убежали. И женщине это было, как я понял, невыгодно, и я ещё не до конца выполнил свою научную программу. Так что, накинув небольшой кружок, наш дуэт вернулся к заскучавшей напарнице моей преследовательницы и одинокому пластиковому ведру с валяющейся рядом с ним белой кистью.
Воссоединившийся патруль, в свою очередь показав по пять сжатых пальчиков, украшенных длинными ноготками, дружно повернулся ко мне спиной и, как ни в чём не бывало, вознамерился продолжить обход подответственной парковой территории. Вот только у меня были другие планы на следующие пять минут своей нескучной жизни.
Совершив короткий разбег, я ударом ноги отправил в полёт мой сегодняшний атакующий инструмент, благо из-за своего материала он был достаточно лёгким, и пигментной жидкости в нём оставалось практически на дне. Так что ногу, обутую в прочный кроссовок, я повредить совсем не боялся. Но и защитный инструмент без внимания не остался, крепко стиснутый на всякий случай пальцами левой руки.