А непослушная патронная ёмкость всё никак не хотела становиться на предназначенное для неё место, пока я обшаривал округлившимися от пережитого стресса глазами доступное взгляду пространство и вслушивался в стрельбу, доносящуюся из-за мешающих обзору хаотично расположенных полуразрушенных сооружений. Они тоже из летающей пыли созданы?
Так, нужно взять себя в руки и совместить наконец-то автоматные приёмник и магазин, дрожащие вместе с удерживающими их руками. А заодно, пополнить поредевший боезапас, позаимствовав его у тех, кому он уже не нужен.
Оценив уменьшение за несколько секунд скоротечного боя количества патронов сразу на двадцать пять процентов, я на собственном опыте прочувствовал смысл прочитанной в какой-то книге фразы: «Патронов много не бывает. Бывает или очень мало, или просто мало, но больше уже не утащить».
Справившись с разогнавшимся сердцем, дрожью в руках и опустевшим автоматом, я замер перед двумя лежащими на полу телами. «Брать или не брать? Вот в чём вопрос! И, если брать, то как?» – размышлял я, не забывая одним глазом контролировать окружающую обстановку. Некоторая стеснительность в моём характере всё-таки не позволяла без разрешения к кое-чему у кое-кого прикасаться. А, ладно, говорили же – на войне, как на войне!
– Извините, девчонки, так надо! – проговорил я, осуществляя собственноручно то, о чём думал в арсенале бункера.
А потом некуртуазно59 съехал на одну вредную сегодня женщину:
– Все претензии к нашей наставнице.
59. Куртуазность (в переводе с французского – учтивость, рыцарство) – в Средние века правила поведения, прежде всего, по отношению к придворным дамам.
Заполнив одним из трофеев опустевший подсумок, я задумался, куда девать оставшиеся? Ведь их было ещё пять штук, извлечённых из подсумков едва слышно мычащих что-то возмущённое «трупов», автоматы которых тоже оказались пустыми. А ведь есть ещё патроны к пистолету, а ещё гранаты! Это сколько же у меня сегодня добавится ненавистниц? Впрочем, пистолеты и патроны к ним, я брать не буду. Хорошего – понемножку. А вот остальное… Эх, повторяться не хочется, так что кому надо, пусть ещё раз перечитает окончание одного из предыдущих абзацев. Но заначку себе (мужчина я или кто?) всё-таки сделать надо. Недаром же во мне пятьдесят процентов украинских генов! Вот только где?
Никаких укромных мест рядом не было. Пол полигона был ровным. Никакого мусора, кроме валяющихся у ног одноклассниц, чтобы прикрыть им тайник, вокруг также не наблюдалось. Оказывается, не всегда мои родители были правы, заставляя наводить в комнате идеальный порядок. Именно сейчас его наличие мне очень мешало. Но, что есть – то есть, а чего нет – того нет.
Пришлось всё, нажитое непосильным трудом, складировать в уголке около своей входной двери, надеясь, что никто посторонний его оттуда не заберёт. Для этого даже переставших мычать подруг, пользуясь тишиной вокруг, пришлось оттащить за ноги подальше и уложить так, чтобы они не видели, моей нычки. «А то вдруг оживут?» – подумал я, вслушиваясь в звуки начавших уже рваться где-то гранат.
А чего это девушки перестали подавать шумовые признаки жизни? Уж не померли они внутри действительно затвердевших костюмов от такого досадного поражения или моего беспардонного отношения? Мысль, конечно, дурацкая, но чего в жизни не бывает! Да нет, сердца, что у одной, что у другой, комично застывшей фигуры, гулко колотятся. Я это чётко услышал, приложив ухо, а точнее хорошо пропускающий звуковые колебания шлем, сначала к одной, а потом и к другой груди. Но вот яростное: «Убью!» – едва-едва расслышалось. Значит всё с ними в порядке! А прозвучавшее обещание ещё надо ухитриться выполнить. Недавняя-то их попытка совсем не скажешь, что получилась удачной.
И уже после этого, оборудуя схрон в своём закутке, я заметил отметины, появившиеся на толстых стенах как раз на уровне моей груди. А переведя взгляд ниже, увидел каменную крошку и пыль на бывшем прежде чистом полу.
Неужели по мне стреляли настоящими пулями? На мне же нет бронежилета! Да и вообще это – моветон60!
60. Моветон – дурной тон, невоспитанность.
Запаниковав, я даже трофейные магазины проверил, в которых, как и положено, патронов не было видно.
Немного успокоившись, я рассмотрел, что, в отличие от стен, входная дверь, которой по идее должно было достаться больше всего, осталась нетронутой. «Вот это детализация!» – снова восхитился я уровнем технического оснащения полигона, вспомнив удивившее меня поведение той самой двери.
Но вот пустые гильзы, вылетевшие из автомата, почему-то не имитировались. Что было бы вполне логично. А первые безгильзовые патроны, как я когда-то читал, появились ещё в девятнадцатом веке.
«Бл…дь, неужели?» – всплывшие в голове сведения вызвали новую волну паники. Не доверяя уже своим глазам, я поменял в калашникове магазин на изъятый у девушек (от моих выстрелов на их телах никаких следов точно не было). И, наплевав на возможность моего обнаружения, сделал два выстрела: один – в стену, после которого на ней появилась новая выемка; а второй – в дверь, никак на это не отреагировавшую. Третий, чтобы окончательно удостовериться в своей безопасности, был сделан по ноге (я ж не убийца) одной из девушек. Как и ожидалось, никаких повреждений на подопытной конечности не возникло.
«Нахрен такую детализацию!» – после второго пережитого шока моё мнение поменялось на диаметрально противоположное.
Что-то настроение у меня скачет то вверх, то вниз. Уж не беременен ли я? А то и месячных нет, и две полоски есть. Самые глубокие шрамы вдоль хребта на спине мама Маша с сеструхой загладить с первого раза не смогли – остались две небольшие, тонкие, светлые, полоски. Сказали займутся ими через какое-то время. А потом всё как-то замоталось, завертелось. Да и не беспокоят они меня.
Помотав головой (вот до чего доводит постоянное нахождение в женском коллективе!), я приказал себе сосредоточиться на поединке – пока я кипишевал и занимался научными изысканиями, количество активных противников снизилось ещё на три единицы. «Может мне просто переждать в своём закутке?» – мелькнула мысль, вполне имевшая право на своё существование. «Да нет, не по-пацански это!» – покачал я головой. – «Да и не интересно так!» Тем более что к моему убежищу кто-то уже тихонько подбирается. Об этом вовремя, на сей раз, просигнализировали мои сработавшие как положено уши.
«И кто тут у нас такой смелый, но благоразумно осторожный?» – едва этот вопрос возник в моей голове, как я уже знал на него ответ. «Староста параллельного класса! Это она крадётся вдоль правой от меня стены полигона и собирается бросить в мой закуток гранату» – пришла неизвестно откуда информация, о новой коварной противнице. Но пришла она не одна, а в сопровождении ощущения, что недавнего обеда просто-напросто не было.
Ладно, с бабочками в животе будем разбираться после ликвидации приближающейся угрозы. Пусть ловит «взбучку» за такое отвратительное поведение. Гранат мне не жалко! Тем более что в уголке за спиной образовался небольшой их запас.
Бумкнуло действительно очень похоже на взрыв гранаты. По крайней мере, именно с таким звуком они разрываются в кинофильмах. А как пережила моё «порицание» начальница параллельного класса?
Улёгшись, что один раз уже спасло мою «жизнь», и, высунув из-за угла один глаз, я увидел и услышал, как ругающаяся сквозь зубы девичья фигурка, волоча за собой автомат и парализованные ноги, уползает за расположенный неподалёку кусок кирпичного цоколя. «Хм!» – вспомнил я первых двух своих молчаливых противниц. – «Выходит комбинезон отрубает павшим ещё и возможность ознакомить окружающих с их мнением по произошедшему? Мудро!»
«Вот тебе ещё один подарочек!» – новая граната из моих закромов навесом полетела вслед ускользающей от справедливости агрессорше. И результатом её срабатывания стало сообщение о пятнадцати, а потом о четырнадцати оставшихся в строю воительницах. Себя, для удобства ведения статистики, из общего количества боеспособных претенденток на мой приз я автоматически стал вычитать. А девчонки тоже неплохо так воюют! Если, конечно, за огрызком здания ещё кого-то, подставившегося под мою вторую гранату, не было.