В июне 1930 года американский морской военный инженер Лоренс Э. Хайленд, проводя эксперименты по определению направления с помощью декаметровых волн, обнаружил, что, когда над передающей антенной пролетает самолет, радиосигнал сильно искажается. Это натолкнуло Хайленда на мысль использовать декаметровые волны для предупреждения о приближении аэропланов и дирижаблей, и уже через полгода авиационная радиолаборатория ВМС в Вашингтоне приступила к выполнению сверхсекретного проекта по обнаружению судов и летательных аппаратов с помощью направленного потока радиоволн.
Идея радиолокации основана на общеизвестных принципах. Поэтому дело было не в том, кто первый решит дать им практическое применение, а в том, кому первому удастся найти приемлемое инженерное решение. Соответственно, конструкторские работы начались почти одновременно во многих научно-исследовательских центрах и лабораториях.
В 1935 году советским ученым Ю. Б. Кобзареву, П. А. Погорелко, Н. Я. Чернецову первым удалось добиться практических результатов. Они создали импульсную радиолокационную станцию с осциллографическим индикатором для обнаружения самолетов. В это время в Англии и Америке только приступали к аналогичным работам. Фактически советские инженеры впервые разработали принципы импульсной радиолокации, а изготовленная ими аппаратура позволяла фиксировать отраженный сигнал от самолета на расстоянии в десятки километров. Схему импульсной РЛС успешно доработали американские конструкторы, и уже через пару лет они поставили рекорд 65-километровой дальности обнаружения летящих объектов на частоте 80 МГц. А еще через год в США была изготовлена первая небольшая РЛС, работавшая на частоте 200 МГц, которая была установлена на борту эсминца «Лири». РЛС получили название РАДАР (Radio Detection And Ranging, то есть прибор для радиопеленгации и измерения). На базе этой установки был разработан целый новый модельный ряд радиолокационных приборов, которые в исследовательских целях были установлены сразу на двух десятках крейсеров, эсминцев и миноносцев. Так была заложена техническая основа последующих экспериментальных исследований сверхмощного радиолокационного оборудования.
Ну а что происходило в странах фашистского блока? Здесь, конечно же, выделились немецкие исследователи, поскольку с 1920-х годов лучшее электротехническое оборудование имело марку «Телефункен». К концу 1930-х годов немецкие станции радиолокационной разведки и слежения стали поставлять на крупные корабли — авианосцы, линкоры и крейсеры японского военно-морского флота. Их дальность обнаружения кораблей противника практически не уступала лучшим американским образцам и составляла в среднем около сотни морских миль — свыше полутора сотен километров.
Итак, после трагедии Пёрл-Харбора и открытия Тихо-океанского театра военных действий обе воюющие стороны вскоре поняли, что важнейшей составляющей морских сражений становится радиолокационная разведка. Или же неуязвимость для такой разведки со стороны противника.
Именно последнее соображение послужило основой для последующей серии довольно странных экспериментов, смысл и результаты которых обсуждаются и в настоящее время.
Волшебник переменных токов
Момент, когда кто-то конструирует воображаемый прибор, связан с проблемой перехода от сырой идеи к практике. Поэтому любому сделанному таким образом открытию недостает деталей, и оно обычно неполноценно. Мой метод иной.
Я не спешу с эмпирической проверкой. Когда появляется идея, я сразу начинаю ее дорабатывать в своем воображении: меняю конструкцию, совершенствую и «включаю» прибор, чтобы он зажил у меня в голове. Мне совершенно все равно, подвергаю ли я тестированию свое изобретение в лаборатории или в уме. Даже успеваю заметить, если что-то мешает исправной работе. Подобным образом я в состоянии развить идею до совершенства, ни до чего не дотрагиваясь руками. Только тогда я придаю конкретный облик этому конечному продукту своего мозга. Все мои изобретения работали именно так. За двадцать лет не случилось ни одного исключения. Вряд ли существует научное открытие, которое можно предвидеть чисто математически, без визуализации. Внедрение в практику недоработанных, грубых идей — всегда потеря энергии и времени.