Выбрать главу

Истины ради должен отметить, что никакого письма Бачелор не написал, этого просто быть не могло, потому что с Эдисоном я познакомился еще в Париже, где во время обеда в ресторане мистер «Электрический свет» заказал мне второй стейк. В Нью-Йорке меня приняли доброжелательно и дали работу за восемнадцать долларов в неделю. Оплата, конечно, была нищенская, но я был полон сил, верил в людей и был готов к любым испытаниям.

После разговора с Бачелором я решил разом обрубить все концы — продал все свои книги и немногочисленные личные вещи и купил билет на поезд до Гавра и заодно на небольшое судно, направлявшееся в Нью-Йорк. Прощальная прогулка по Парижу навеяла грусть и родила надежду. Невелик багаж, но мне и этого было достаточно.

Приключения начались на парижском вокзале. Перед самой посадкой я обнаружил, что пропал сверток с бельем и кошелек с билетами. Слава богу, наиболее ценные вещи — две тетради, в одной из которых мелким почерком были записаны мысли, вызванные изобретением, сделанным в Будапештском городском парке, а в другой стихи сербских и хорватских поэтов, — лежали во внутреннем кармане пиджака. Они сохранились.

Пока я ощупывал карманы и терял время в раздумьях, поезд тронулся. Вагоны, набирая ход, проплывали мимо меня. Не знаю, что заставило меня схватиться за поручень и вскочить на подножку последнего вагона — мелочи в жилете едва хватало, чтобы добраться до Гавра.

А дальше?

Так я помчался в неизвестность.

На следующей железнодорожной станции приобрел самый дешевый билет до Гавра. В порту убедил владельца парохода в том, что билет потерян, и так как к отходу парохода действительно не нашлось претендента на мое место, мне было разрешено вступить на палубу. Голодный, не имея теплой одежды, я сутками просиживал в каюте. Помог случай, точнее, капитан судна, заинтересовавшийся странным пассажиром. Услышав мою историю, он пригласил меня к своему столу. Понятно, что я не стал отказываться и почти до самого Нью-Йорка не испытывал проблем с едой, пока не оказался в центре драки, которую матросы затеяли на палубе. Чтобы защититься, мне пришлось тоже помахать кулаками, и как назло на шум выскочил капитан. Трудно сказать, какое впечатление произвел на него странный пассажир, укладывающий его матросов одного за другим, однако к столу меня больше не приглашали.

На землю обетованную я ступил с четырьмя центами в кармане.

* * *

Январь, 1943 год

Гостиница «Нью-йоркер»

Старик замолчал, а я, уязвленный неблагодарностью управляющих парижской компанией, трусостью ретроградов-буржуа из Страсбурга и бесцеремонностью матросов, позволяющих себе драки на палубе, задумался о прихотях человеческой натуры, способных толкнуть безумца на полукругосветное путешествие с четырьмя центами в кармане. Этот поступок вполне мог бы украсить биографию самого отъявленного инопланетянина, по недоразумению оказавшегося на нашей мелкой и ничтожной планете. Впрочем, такого рода выкрутасы свойственны и местному населению.

Тесла нарушил молчание:

— Это был свободный выбор свободного человека. Для понимания моих последующих поступков хочу обратить ваше внимание, что я никогда не жалел о том, что прыгнул в поезд. В ту пору всех манила Америка, «земля, свободная от предрассудков, привилегий и былых заслуг». Перед войной мне приходилось иметь дело с русскими, точнее — советскими. Вот что я хочу сказать: почему-то все они были убеждены, что только Советский Союз имеет бесспорный патент на попытку построить светлое будущее.

Я промолчал. Мне стало не по себе, словно я в чем-то виноват, словно не без моего посильного участия или бездумного равнодушия рухнуло то, что когда-то называлось Советским Союзом. Мне не хотелось акцентировать внимание собеседника на этом прискорбном факте. Пусть великий старик умрет с уверенностью, что где-то помимо Америки люди тоже пытались «сказку сделать былью».

С другой стороны, было интересно, что имел в виду самый загадочный технарь или, как его теперь нередко называют, «провозвестник новой эры», а также «чернокнижник ХХ века», касаясь такой далекой от его профессиональных интересов темы. Впрочем, удивляться нечему — философствованию Тесла всегда уделял повышенное внимание. Об этом свидетельствуют его статьи, в которых он давал рецепты по самым разным вопросам общечеловеческого общежития — от существования эфира и возможности установления всеобщего мира до влияния космических сил на наши судьбы и проекта «Мировой системы», под которой он понимал необходимость создания глобального, информационно ориентированного общества.