В тот день попросила забрать ребенка на ночь. Сказала, что надо явиться на службу очень рано. Ничего толком не объяснила, а они и не допытывались – рады были поиграть с внуком лишний раз. Пошли за ним вдвоем. Из подъезда Никола вынес его на руках, а на улице мальчишка захотел самостоятельности, попросился на землю. Пробежал метров пять, запнулся и захныкал, пришлось брать на закорки. На горбу деда повеселел и отказался слезать даже в лифте. Дома потребовал любимую машинку. Галка порылась в сумке, но Анютка забыла ее положить. Никола стал искать, чем бы заменить игрушку, под руки попалась коробка с блеснами. Высыпал их перед внуком на пол и сам уселся рядом. Малыш дотронулся до «мыша», но испуганно отдернул руку, а блестящие игрушки его заинтересовали, да и самому было что вспомнить, почти за каждой тянулась своя история. Уже в городе нашел возле дома утюг, снял с него корпус из нержавейки, соорудил простенький пресс и наштамповал десяток «байкалок». Несколько лет пролежали, опробовать довелось только в «командировке с профессором». Взял в руки большую блесну, сделанную из серебряной ложки еще в деревне. Поехали с отцом в ближнюю избушку, вышел перед сном на берег. Щука взялась чуть ли не пудовая, сопротивлялась, не хотела сдаваться, сама норовила стащить рыбака в воду. Испугался, что перекусит поводок и уйдет. Крикнул отцу, тот прибежал с тозкой, выстрелил. Щука ослабла. Когда вывел на песок, оказалось, что пуля пробила голову и попала в блесну. Отец хвастался метким выстрелом, а он переживал, что блесна покорежена. Сам отец спиннинг в руки не брал, считал баловством, но, узнав пропавшую у матери ложку, его не продал.
От воспоминаний отвлек телефон. Звонил Володя, сказал, что договорился встретиться с заказчиком, и утром надо ехать закупать материалы. Пока болтал с ним, Галка заглянула в комнату, увидела внука с блесной в руках и закричала:
– Дед, ты что творишь?
– А что такое? – не понял он.
– Оставил ребенка со своим богатством. А если он в рот потащит?
– Он что, дурак! Смотри, с каким интересом рассматривает. Мужик растет. Через десяток лет на Ангару его повезу. Рыбачить научу.
– Размечтался. Там уже гнилое море будет, и никакой тебе рыбалки.
– Щука-то всяко-разно останется.
– Помнишь, какое заливное из нее делала?
– А ты – строганину из таймешатины.
– Не трави душу. Давай укладывай внука, а потом по рюмке выпьем.
– Тебе же завтра за руль садиться.
– Пара рюмок не помешает. Нахлынуло.
Николка услышал, что его собираются укладывать, стал просить, чтобы дед покачал его на ноге. Пришлось садиться на стул и качать.
– А тяжеленький уже. Тебе не кажется, что он на меня похож?
– Не знаю, в таком возрасте я тебя не видела, а фотографий не осталось.
– Откуда им взяться, если в деревне не было ни одного фотоаппарата?
– Ладно, уговорил. Сейчас Николку уложу, выпьем и сами пораньше ляжем, – подошла, прижалась к нему, теплая, уютная.
Ему захотелось сказать ей что-нибудь нежное, но ударил истеричный звонок. Он вышел в коридор. Кто-то, не переставая звонить, колотил в дверь ногами и дергал за ручку. На пороге стояла Анютка, бледная, в распахнутом плаще.
– Папка, Витька убивают!
– Где?
– В нашем сквере.
Кое-как засунув ноги в ботинки, в рубашке и домашнем трико выскочил на площадку с молотком в руках, первое, что попалось под руку. Лифт успели угнать. Побежал по лестнице. Увидел, что Анютка увязалась за ним, крикнул:
– Дура, иди к ребенку! – И, пробежав пролет, добавил: – Скорую вызывай.
Сквер начинался сразу за крайним подъездом. Они и не думали скрываться. Напали прямо на тропе. Витек в белой куртке корчился на земле, а три мужика охаживали его бейсбольными битами. Ясно было, что это не случайная шпана, а очередная разборка братвы. Если бы он догадался подкрасться молча, тогда бы двое, как минимум, не увернулись бы от его молотка, а он сдуру заорал, но разве их напугаешь криком? И все-таки успел увидеть, как один из братков падает после его удара. Потом в глазах потемнело, и он куда-то надолго провалился. Может, и не очень надолго, но показалось, что вся жизнь прокрутилась в памяти: отец на турнике, Ольга без одежды, мать с вязанием, Галка в мокром платье, Михал Иваныч, профессор, стреляющий по чайкам…
Когда очнулся, рядом с ним лежал только Витек. Братки сбежали. Он тронул лежащего за плечо и то ли прохрипел, то ли подумал пригрозить: