— Взгляни сюда, — сказал Эрл. — Он показал на кнопку, позволявшую летчику общаться с пассажирами.
— Внутренняя связь пилота, — ответил Рейфорд. — И что?
— Пошарь своей левой рукой под сиденьем и проведи пальцами по краю днища своего кресла, — сказал Эрл.
— Я чувствую кнопку.
— Сейчас я выйду отсюда в салон, — сказал Эрл. — Ты нажмешь кнопку обычной внутренней связи и сделаешь какое-нибудь сообщение. Убедившись, что твои наушники включены, мысленно сосчитай до трех и только потом нажми эту кнопку под сиденьем.
Рейфорд подождал, пока Холидей выйдет из кабины, задвинул дверь, включил систему внутренней связи.
— Алло, алло, Эрл, я на связи, на связи, — отчетливо произнес Рейфорд, а затем последовательно выполнил все указания Эрла и, услышав в наушниках его голос, который говорил почти шепотом, Рейфорд сильно удивился.
— Рейфорд, как ты слышишь? Я говорю на более низкой частоте, чем обычно. Если я все сделал верно, то ты сможешь четко услышать меня из любого конца самолета. Каждый из наушников является одновременно передатчиком, провода которого ведут только к твоему шлемофону. Связь секретна: лучшие специалисты по обнаружению «жучков», проверявшие самолет, ничего не нашли. Даже если бы это им удалось, я бы просто сказал, что ничего не знаю.
Рейфорд в радостном оживлении вышел из кабины.
— Эрл, ты гений! Не знаю, что я во время полета услышу, но это просто здорово — знать, что происходит за пределами кабины, в салоне самолета.
Бак раскладывал по коробкам распечатанные листы Брюса, когда услышал звук двигателя «Рейндж Ровера», припарковываемого Хлоей. В тот момент, когда она вошла, он уже собирался волоком вытаскивать из помещения большую коробку, в которую упаковал все листы и компьютер. Увидев Хлою, Бак сказал:
— Высади меня у чикагского офисного бюро, а потом тебе лучше добраться до отеля «Дрейк», чтобы убедиться, что наше барахло все еще на месте. Пока мы не найдем какое-нибудь жилье поближе, придется сохранять за собой комнату.
— Я была уверена, что услышу это от тебя, — сказала Хлоя. — Лоретта чувствует себя совсем опустошенной, и ей необходима поддержка. Кстати, что с похоронами?
— Тебе придется помочь устроить все это, Хло. Нужно связаться с похоронным бюро, проследить, чтобы они отправили тело на ближайшее кладбище.
При большом количестве несчастных случаев беспорядок неизбежен, поэтому сотрудники похоронного бюро облегченно вздохнут, узнав, что к ним обратились хотя бы за одним телом. Далее, каждому из нас нужен автомобиль. Трудно представить, куда мне придется ездить. Я могу работать вне Чикагского офиса, потому что никто не захочет задерживаться в Нью-Йорке надолго, но обещаю, что буду постоянно поблизости.
— Лоретта, благослови ее Бог, думала так же, хотя ей пришлось пережить многое. Она сообщила мне, что у многих членов нашей конгрегации есть лишние автомобили, так уж сложилось после Восхищения. В таких случаях, как этот, они дают их напрокат.
— Хорошо, — сказал Бак. — Воспользуйся одним из таких автомобилей. И помни, что наш долг — распечатать материалы Брюса для членов конгрегации.
— Не заняться ли тебе этим, Бак? А?
— Нет, не могу, но уверен, что это нужно людям.
— Бак, подожди минуту. Мы никак не можем напечатать материалы, пока кто-нибудь не прочтет их от начала до конца. В этих бумагах, должно быть, много сугубо личного. И потом, как ты знаешь, в них наверняка встретятся ссылки на Карпатиу и «Отряд Скорби». Мы не можем рисковать, выставляя напоказ такие вещи.
В жизни Бака наступал период кризиса личности. Он нежно и трепетно любил женщину младше себя на десять лет, но терпеть не мог, когда она указывала ему, что делать, в особенности в тех случаях, когда в результате оказывалась права. Он укладывал тяжеленную коробку с распечатанными листами и компьютером в багажник «Рейндж Ровера», когда Хлоя сказала:
— Дорогой, доверь это, пожалуйста, мне. До воскресенья я целыми днями буду внимательно читать материалы Брюса. Когда у нас появится вариант, которым мы сможем поделиться с остальными членами Церкви новой надежды, объявим, что приблизительно через неделю размножим его для всех.
— Что верно, то верно. Но где ты будешь этим заниматься?
— Лоретта предложила остановиться у нее. Ты помнишь ее большой старый дом?
— Это было бы великолепно, но я не люблю навязываться людям.
— Бак, мы не будем ей в тягость. Она даже не заметит нашего присутствия. Я чувствую, что она страшно одинока наедине со своей скорбью и нуждается в общении с нами.
— Ты понимаешь, что я буду редко там появляться, — сказал Бак.
— Я — взрослая девочка и в состоянии сама о себе позаботиться.
Теперь они оба сидели в «Рейндж Ровере».
— Так чего ты от меня хочешь? — спросил Бак.
— Я пытаюсь тебя очаровать, ведь ты чертовски хорош.
— Нет, серьезно, Хлоя, я никогда не прощу себе, если меня не будет рядом с тобой, а война нагрянет сюда, к Маунт-проспект.
— Ты забыл, что под зданием церкви есть убежище.
— Нет, Хлоя. Я молю Бога, чтобы этого не случилось. Кто-нибудь еще, кроме «Отряда Скорби», знает об этом месте?
— Нет. Даже Лоретта. Это совсем маленькое укрытие. Было бы очень печально, если бы папе, Аманде, тебе и мне пришлось оставаться там долгое время.
Спустя полчаса Бак и Хлоя въехали в Чикагский офис журнала «Глобал Коммьюнити Уикли».
— Мне хотелось бы раздобыть пару сотовых телефонов, — сказала Хлоя. Сначала я позвоню в «Дрейк», а потом заеду туда и заберу наши вещи. И поговорю с Лореттой насчет второй машины.
— Купи пять сотовых телефонов, Хлоя, и не скупись.
— Пять? — удивилась она. — Я не уверена, что Лоретта умеет им пользоваться.
— Я не имею в виду Лоретту. Просто они должны быть у нас про запас.
«Кондор-216» был оборудован роскошнее, чем в свое время флагман Мирового Сообщества. Не было упущено ни одной мелочи, везде вмонтированы новейшие средства коммуникации. Прощаясь с Эрлом Холидеем, Рейфорд настоятельно просил его по возвращении домой дать знать, как обстоят дела, все ли в порядке с женой.
— Не повторяй того, что случилось с этим аэропортом, — посоветовал ему Рейфорд. — Не приземляйся на О'Хара.
Карпатиу был рассержен пробным полетом авиалайнера. Прежде чем на его борту оказались пассажиры, самолет, управляемый Рейфордом и временным вторым пилотом, поднялся в воздух, описал небольшой круг и приземлился. Рейфорд, наоборот, своим поступком остался доволен. В кабине летчика все действительно соответствовало 757-й модели, но объемный и тяжелый лайнер в полете оказался больше похож на 747-й, поэтому к нему нужно было немного привыкнуть. Поднявшись в воздух с пассажирами на борту, «Кондор-216» на высоте тридцать три тысячи футов взял курс на Сан-Франциско со скоростью более семисот миль в час. Рейфорд включил автопилот и приказал второму пилоту быть начеку.
— Что вы собираетесь делать, сэр? — спросил юноша.
— Просто сидеть здесь, — отозвался Рейфорд. — Думать. Читать.
Рейфорд взял курс на Оклахомскую вышку и нажал кнопку под сиденьем, чтобы установить связь с пассажирами.
— Господин Карпатиу и пассажиры самолета, с вами говорит капитан Стил. Наше ориентировочное время прибытия в Сан-Франциско — пять часов дня по тихоокеанскому времени. Мы надеемся, что небо будет ясным, а полет спокойным.
Откинувшись в кресле, Рейфорд сдвинул шлем на затылок так, как будто снял наушники. Однако они находились достаточно близко к ушам, чтобы ему было все слышно, а второму пилоту, которому мешали его собственные наушники, — нет. Рейфорд достал из своей летной сумки книгу и, положив ее перед собой на панель управления, открыл. Он не собирался читать, но должен был для видимости чтения не забывать время от времени переворачивать страницы. Незаметно просунув левую руку под сиденье, Рейфорд тихонько нажал потайную кнопку и настроился слушать.
Первое, что он услышал, так четко, словно разговаривал по телефону, был голос Аманды.
— Да, сэр, я понимаю. Вы можете обо мне не беспокоиться, сэр.