Невский, воспитанный в гуманных традициях пере
«Чемберлен. Вся Япония. СПб., [1908?], с. 9—10.
6*
довой русской этнографической науки, не мог воспринимать айнов как «дикарей», для которых японское правительство в лице сахалинской администрации было «отечески заботливым». Невский осознавал и тот вклад в общечеловеческую культуру, который, несомненно, внесли айны, и то значение для науки о человечестве, которое имеет разгадка происхождения и миграции этого народа. Бесписьменные айны хранили сведения о своем прошлом в устном творчестве, фольклоре. Именно к фольклору айнов и обратился Николай Александрович. Одним из виднейших, если не самым видным, айноведов был Киндаити Кёсукэ, учитель и друг Н. А. Невского.
Невский переехал на Хоккайдо в октябре 1919 года, а уже в феврале 1920-го он справляется в письме к Киндаити, нет ли связи между Осира и айнским божеством Сираткикамуи.
Первый текст Н. А. Невскому продиктовала в 1921 году 65-летняя айнка по имени Копоану, родом из провинции Хидака. «Копоану — чистокровная айнка из деревни Сюмункоци (в японском произношении — Сиункоцу), уезда Сару в провинции Хидака, на о-ве Хоккайдо. У нее не заметно каких-либо антропологических особенностей, указывающих на влияние японской крови; она знает массу образцов своего родного фольклора и исполняет его безукоризненным языком» 10.
Айны на Хоккайдо жили главным образом в долине р. Сарапет, где селились вперемежку с японскими крестьянами.
Копоану была типичной айнкой в том смысле, что хранила в памяти множество фольклорных сказаний и песен. Айны обладали оригинальным фольклором. Фольклорные жанры айнов были разнообразны: похоронные плачи и лирические любовные песни, загадки и сказки, молитвы, чрезвычайно развитый своеобразный животный эпос. В сказаниях отражалась жизнь народа.
Верный наставлениям Л. Я. Штернберга, Невский решил обойтись без переводчика. Занятия с Киндаити уже в какой-то мере подготовили его к непосредственному общению с носителями языка, кроме того, почти
10 Н. А. Невский. Айнский фольклор. М., 1972, с, 43. Цитируем здесь и далее по этому изданию.
рее айны говорили по-японски. Записанные сказания Невский довольно успешно переводил сам, в редких случаях прибегая к помощи Киндаити.; Первое упоминание о записи текста от Копоану относится к февралю 1921 года, но уже через полторы недели Невский записывает очередное сказание. Он отмечает: «Диктовала Копоану», текст в 1690 пятистрочных строф! Этот текст, «меноко-юкара», он прихватил с собой в Токио, куда отправился по случаю Нового года. Долгие праздничные досуги Невскому в тягость, 30 декабря он записывает в дневник: «Разбирал меноко-юкара…» То же самое— 1 и 2 января наступившего 1922 года: «Разбирал меноко-юкара. Пока дело подвигается слабо, не могу еще как следует анализировать текст. Придется в новом году прослушать лекции две у Киндаити…».
С февраля дело явно «пошло». Записи от Копоану чередуются теперь с текстами, записанными от Таннэ-санно, 49-летней айнки из деревни Момпецу (Момбэ-цу — яп.). Десять дней подряд начиная с 11 февраля Невский записывает от обеих сказительниц меноко-юкара, камуи-юкара, упаськума и другие образцы фольклорных жанров.
По наблюдениям Н. А. Невского, айны особо почитали предков. Они любили в долгие зимние вечера, когда были завершены сезонные полевые или рыболовные работы, беседовать с молодежью о старине. Старики рассказывали сказки, предания о происхождении разных обычаев, исполняли сказы про богов и героев. «Увлекшись рассказом, и рассказчик, и слушатели забывают время; часто такая беседа длится всю ночь напролет, пока наступающее утро не склонит головы утомившегося сказителя и его слушателей.
Эти беседы у очага играют для подрастающего поколения роль школы, где оно черпает все основные знания, необходимые для полноправного члена коллектива».
Айны любят петь. Поводом для песенной импровизации может служить и радость, и горе, пение помогает им в работе. Пение чаще всего бессловесно, «это лишь замысловатые голосовые модуляции, производимые в глубине горла, с некоторым участием губ».
У айнов много молитвословий, в айнских молитвах часто звучит фраза: «Богов, что мы молим, хотя имно
го…» Богов у айнов действительно много. Небесные светила, горы и реки, животные и растения — все это боги. Боги — и те предметы, которые окружают человека в повседневной жизни, например крюки над очагом, котелки, сам очаг: «Продолговатый очаг, вырезанный в полу, почитается как парное божество — растянувшийся муж, растянувшаяся жена». Все они — подданные самой главной айнской богини, «богини-бабушки», персонифицированного огня.