Вероятно, он не был первым христианским императором по своей сути. Он не разделял особенностей и традиций церковной христианской жизни. Был крещен лишь на смертном одре, да и то арианином — епископом Евсевием Никомидийским. Он предполагал несовместимость императорского трона с христианской жизнью. Он даже-не крестился до последних дней своей жизни. Сохраняя всю жизнь титул «великого понтифика» и будучи главой древнеримской религии, Константин с 312 года открыто заявлял о себе как о христианине (не крещеном, в виде огла-шейного). По словам Евсевия, даже на античной статуе, установленной на римском Форуме, его изобразили по его же указанию с крестообразным копьем в руке и с надписью: «Сим спасительным знаком, истинным доказательством доблести, я освободил ваш город, избавив от ига тирана, и, дав свободу, восстановил сенат и народ римский в прежней славе и блеске».
Он не сделал христианство официальной религией Римской империи, отдав эту инициативу своим последователям и преемникам. Однако он участвовал в делах Церкви, поддерживал священнослужителей. И поныне, не обращая внимания на его крещение «арианином», Церковь считает его «равноапостольным». Не случайно в своей «Жизни Константина» (Vita Constantini) Евсевий приводит слова императора из его же эдикта 324 года к наместникам Палестины и других восточных провинций: «Я твердо уверовал в то, что всю душу свою, все, чем дышу, все, что только обращается в глубине моего ума, мы обязаны всецело принести величайшему Богу». Его имя вне христианской истории и культуры в наши дни просто невозможно представить.
Константин заложил основы «христианской империи». Уже в его время христианской Церкви были дарованы различные привилегии, отдана часть юридической власти государства, в первую очередь включая сферу социального обеспечения. При нем же в местах, где были похоронены мученики, стали возводить храмы, появились почитаемые священные места, которые были привилегированными для христиан.
С него пошло ощущение того, что Римский император есть избранник Христов, земной посланец от небесной власти Божией. Не случайно затем библейские титулы, имевшие отношение к иудейским царям Ветхого Завета, повторялись во время дворцовых церемоний, но уже по отношению к Римскому христианскому императору.
Эпохальным можно назвать решение императора Константина основать новую столицу — Константинополь. Сделал это он на месте древнего града Византия, который был основан в первой половине VII века до Рождества Христова, на берегу Босфора. Эпоха столицы Никомидии закончилась. Новый град торжественно освятили 11 мая 330 года, празднования продолжались 40 дней. Еще при жизни святителя Николая население Константинополя доходило почти до 200 тысяч человек.
Что еще сделал император Константин I Великий для христианской Церкви? Например, финансировал строительство храмов, переписывание книг Священного Писания и богослужебных книг. Благодаря ему в Риме были возведены базилики Петра и Павла, церкви в Вифлееме и Храм Гроба Господня. Он даже отдал римским епископам дворец своей второй жены Фаусты, бывший резиденцией пап до 1308 года, до переезда их в Ватикан. Большую часть бюджетных средств он направлял на церковную благотворительность. Он менял законы, чтобы они соответствовали христианским принципам, запретил клеймить лица преступников, ибо лица эти были созданы по образу и подобию Божиему. Позднее он объявил воскресный день выходным от работы, вплоть до запрещения самих работ. Для этого воскресенья он сделал рыночными днями. Само воскресенье было избрано как день, напоминающий о воскресении Христа.
Он созывал соборы епископов за счет государства. Как бы ему ни предлагали, он никогда не выступал в качестве судьи в церковных вопросах. А ведь ему, как императору Рима, принадлежало право верховной юрисдикции над всеми без исключения жителями империи. Именно при Константине стала складываться система, где государство признавало за Церковью общественный статус, право особой автономии, когда дело касалось вероучения, правил или внутренней дисциплины.
Но главное, что сделал император Константин, — это был известный Миланский эдикт. Расскажем о нем подробнее.
Началось все с того, что император Константин отправился в Медиолан (так раньше называли нынешний итальянский город Милан), где должен был встретиться с Лицинием. Праздновали свадьбу Лициния и сестры Константина — Констанции. Происходило все это в феврале 313 года. Заодно провели совещание, на котором Константин и Лициний обсудили поведение Максимина, который в своих указах стал именовать себя августом, не имея при этом данного титула. Можно сказать, что два правителя объединяли свои усилия в борьбе с третьим.
К тому времени был жив еще император Диоклетиан, ушедший на покой, подальше от власти и поселившийся в родных ему местах. Не только вежливости ради императоры пригласили его в Медиолан для участия во встрече августов. Заодно и на бракосочетание. Но также заодно, скорее всего, планировалось подключение Диоклетиана к решению вопроса о Миланском эдикте. Видимо, Константину и Лицинию хотелось, чтобы инициатор гонений против христиан поставил свою подпись под эдиктом о религиозной свободе.
Диоклетиан не приехал. Он, как всегда, сослался на свои овощи, которые не могут остаться без присмотра хозяина, напомнил о своих старческих годах и трудностях зимней дороги. Его отказ вызвал подозрения у собравшихся в Медиолане в том, что Диоклетиан хочет выступить или поддержать их противников. Они уже подумывали о жестком реагировании. Но в том же году Диоклетиан скончался. Может, решил уйти из жизни сам, добровольно? Предполагали, что принял яд. Однако Сенат постановил проводить его тело с почестями. Гуманный Константин не возразил…
В это самое время и был принят знаменитый Медиоланский указ, повернувший ход истории, изменивший жизнь святителя Николая, даровавший ему еще большее время жизни и подвижничества.
Евсевий цитирует документ так:
«Когда же я, Константин август, и я, Лициний август, благополучно прибыли в Медиолан и обсуждали всё, что относится к общей пользе и благополучию, то среди прочего, что сочли мы во многих отношениях полезным для всех, решили прежде всего издать постановление, которое поддерживало бы страх Божий и благоговение, то есть даровать и христианам, и всем свободно, по своему собственному желанию выбирать веру, дабы небесное Божество, как бы Его ни называли, относилось благосклонно и к нам, и к подданным нашим».
Какова же была главная суть столь эпохального законодательного акта?
Сам Миланский эдикт (Edictum Mediolanense) представляет из себя документ, датируемый 313 годом и подписанный императорами Константином и Лицинием. Именно этот указ, как мы уже говорили, провозгласил религиозную терпимость на территории Римской империи. Мы не имеем сегодня полного текста этой важной бумаги, но ее обильно цитировал Лактанций в своем труде «О смерти гонителей».
Евсевий Кесарийский в «Церковной истории» характеризовал документ так: «Константин и с ним Лициний, еще не впавший в безумие, впоследствии им овладевшее, почитая Бога дарователем всех ниспосланных им благ, единодушно издали закон, для христиан совершенно превосходный… Твердая и огражденная от зависти царская власть по справедливости осталась только в руках Константина и Ли-циния. Истребив прежде всего враждебное Богу и осознав дарованные им от Него блага, они любовь свою к Нему и к добродетели, расположение к Божественному благочестию и благодарности доказали через издание законов в пользу христиан».
Процитируем документ выборочно, пользуясь переводом самого Евсевия Кесарийского.
«Итак, руководствуясь здравым и правым смыслом, мы объявляем следующее наше решение: никому не запрещается свободно избирать и соблюдать христианскую веру и каждому даруется свобода обратить свою мысль к той вере, которая, по его мнению, ему подходит, дабы Божество ниспосылало нам во всех случаях скорую помощь и всякое благо.
Отныне всякий, свободно и просто выбравший христианскую веру, может соблюдать ее без какой бы то ни было помехи. Мы решили обстоятельно изъяснить это твоей попечительности, дабы ты знал, что мы даровали христианам полное право совершать богослужение. Поскольку же им даруется неограниченная свобода, то твоей чести должно быть понятно, что дается свобода и другим, по желанию, соблюдать свою веру, что и соответствует нашему мирному времени: пусть каждый свободно, по своему желанию избирает себе веру. Так определено нами, дабы не казалось, будто мы умаляем достоинство какой-либо веры.