Два десятка ракет, разорвавшихся посреди толпы, приготовившейся для переправы, нанесли просто чудовищные потери. Вырвавшиеся на волю языки пламени в момент смахнули с шахматной доски боя несколько сотен солдат, одновременно уронив мораль видевшей это армии до нуля. Оставшиеся в живых на берегу французы бросились прочь, желая лишь одного: оказаться от того места как можно дальше.
Где-то часа полтора-два оставшиеся в строю офицеры приводили своих солдат в чувство. Нам с правого берега было отлично видно, как бойцы еще недавно бежавшие, казалось, без оглядки, потихоньку вновь занимают места в строю. Складывалось впечатление, что пройдет не так много времени, и Бонапарт предпримет еще одну попытку переправы… Но тут с юга показалась передовая колонна, состоящая из конных полков армии Тормасова. Алесандр Петрович понял, что его одурачили и тут же отправил самые мобильные части на север, чтобы помочь нам удержать переправу.
Появление значительных сил русской армии на этом берегу ставило жирный крест на идее Наполеона переправиться в этом месте через Березину. Несмотря на то, что один из мостов оставался во вполне рабочем состоянии — я заранее попросил пушкарей стрелять аккуратнее, на сколько это, конечно же, возможно — было очевидно, что переправиться без огромных потерь не получится. Скорее даже просто не получится, в конце концов, мы в любой момент могли буквально парой выстрелов уничтожить мост и поставить на этом точку.
Сама же попытка преодоления реки уже стоила Бонапарту как бы не трети армии. Часть пришлось отправить на юг, для отвлечения основных сил Тормасова, корпус Виктора, насчитывающий около десяти тысяч штыков, умирал в этот самый момент под атаками Кутузова, ну и при самой неудачной переправе было потеряно тысячи три-четыре. На вторую подобную попытку у Бонапарта вполне могло просто не хватить армии.
На некоторое время на поле боя все застыло в неустойчивом равновесии, только артиллерия продолжала весьма лениво перестреливаться. У нас было не так много пушек — благо мы их заранее немного окопали, для повышения устойчивости позиции, — а у противника не так много боеприпасов. Очевидно, что если выбить у обороняющихся всю артиллерию, то положение «Великой армии» мгновенно станет гораздо более оптимистичным. Вот только так же было очевидно, что мы все равно успеем разрушить мост, а на то, чтобы построить еще один у француза уже не было ни времени, ни сил. Оставалось только уходить вверх по течению реки, практически убегая от подходящих с юга — понятное дело, что Виктор на долго Кутузова не задержит — русских полков. Однако ни дорог, ни населенных пунктов в том направлении не было. Совсем. А значит в условиях оттепели, когда напитанная влагой земля под ногами мгновенно превращаемся в болото, путь это будет в один конец.
Спустя еще минут сорок артиллерийская перестрелка сама собой затихла. Французы отошли на километр от берега, однако совсем покидать место переправы не спешили, видимо, их командование и сам Бонапарт сами не до конца понимали, что делать в такой ситуации дальше.
— Есть какая-то белая тряпка? — Спросил я отирающегося рядом молоденького вестового.
— Найдем, ваше императорское высочество, — бодро ответил парень, пожирая меня фанатичным взглядом. Вот к чему я точно никогда не смогу привыкнуть, так это к отношению простых людей к членам императорской фамилии. Откуда что берется… Непонятно.
— Французский знаешь?
— Так точно!
— Тогда бери «белый флаг», запрыгивай на лошадь и дуй к мосту. На ту сторону не переходи. Когда от французов прибудет переговорщик, скажешь, что великий князь желает говорить с императором Франции. На нейтральной территории, можно прямо на мосту. Ясно?
— Так точно, ваше императорское высочество! Взять флаг, подъехать к мосту, позвать Бонапарта на переговоры. Разрешите выполнять?
— Действуй.
Паренек убежал, и еще через несколько минут в сторону заваленного телами в синей форме моста, размахивая белой тряпкой, поскакал одинокий всадник, за перемещением которого со страхом и надеждой наблюдали одновременно несколько тысяч глаз. Через несколько минут от толпящихся в отдалении французских войск так же отделилась одинокая фигура и приблизившись к реке перебросилась с нашим бойцом несколькими фразами.