— Ну да, ну да, — император помолчал несколько минут обдумывая все вышесказанное, а я тем временем встал и подошел к окну. Там в вечерней тишине не землю плавно опускались белые мухи. Две недели назад наступил новый 1814 год, год, когда мне должно было исполниться восемнадцать. Самое время потихоньку начинать искать себе жену и обзаводиться наследниками. В прошлой жизни дети у меня появились уже солидно за тридцать, поэтому сама мысль о том, что восемнадцать — подходящий возраст чтобы становиться отцом, выглядела несколько дикой. Впрочем, в эти времена у какого-нибудь крестьянина к восемнадцати легко могло бы быть уже трое спиногрызов. А с другой стороны, сначала нужно пережить день «х», а о семье думать потом. Видимо отголосок моих мыслей уловил и Александр, шлепнул бумажную папку об стол и произнес, — будем ловить на живца. И да, Ники, даже не думай, что это все сойдет тебе с рук. После того как все закончится нам нужно будет о многом поговорить, вот эти вот твои сюрпризы, уже начинают меня доставать.
— Ты бы предпочел не знать о заговоре? — Деланно удивился я.
— Я бы предпочёл бы, чтобы его не было в природе!
Собственно план заговорщиков был прост как угол дома. Простота в таких делах — это вообще обязательное условие, все сложные и хитрые планы имеют свойство рассыпаться под грузом подробностей, двойных и тройных смыслов, погребая под собой незадачливых устроителей переворота. И наоборот, чаще всего самые простые в итоге воплощаются в жизнь.
Генерал-майор Александр Владимирович Розен командир гвардейского лейб-кирасирского полка отвечал за силовую поддержку акции. Ему удалось перетянуть — где посулами, где шантажом, а где и подкупом — на свою сторону трех эскадронных командиров вместе с их бойцами, и как считали заговорщики, пятисот примерно человек им должно было хватить, чтобы в темпе вальса преодолеть несколько километров городской застройки и взять штурмом Зимний. Тем более, что — это меня всегда удивляло до последней крайности — особой охраны у императорских резиденций, кроме дежурной роты преображенцев, по сути, не было. Ну а генерал-губернатор столицы Балашов отвечал, чтобы по пути у кирасиров никто случайно не встретился и не сорвал дело.
Что же касается остальной гвардии, то ее невмешательство в случае поднятия шума должен был обеспечить брат Александра Владимировича — Григорий, командующий первой гвардейской бригадой в составе Преображенского и Семеновского полков. По моим сведениям, никого из своих подчиненных — или почти никого, тут все же трудно быть уверенным — он завербовать не сумел, но гарантировал, что полки при любом развитии событий останутся в казармах.
Ну а дальше все должно было быть совсем просто: кирасиры врываются в Зимний, под угрозой смерти заставляют подписать Александра отречение, одновременно с этим часть бойцов отправляется к Константину в Мраморный и ко мне в Михайловский, решая тем или иным способом вопрос со стоящими дальше по списку наследниками. Глядишь уже утром войска — за лояльность войск должен был отвечать Беннигсен, которого не совсем понятно за какие заслуги все эти годы держал при себе Александр, — будут присягать новому императору.
Для того, чтобы ни у кого не возникло потом сомнений в правомерности репрессий, а в том, что они должны последовать после неудачной попытки переворота, мы с Александром были согласны на все сто, решено было дать заговорщикам ворваться в Зимний и прихватывать их уже после того, как недобрые их намерения станут очевидны даже идиоту. Поэтому вечером перед часом «ч» из императорской резиденции были скрытно, так чтобы посторонний наблюдатель не сумел бы заметить подозрительного движения, все члены семьи и приближенные. Александр предлагал увести вообще всех, оставив заговорщикам пустой дворец, но тут я высказался против.