Долго ждать обеда не пришлось: время самое что ни на есть жаркое, внутрь постоянно заходили новые посетители желавшие набить брюхо перед тем, как отправляться дальше по своим делам.
Еда тоже оказалась относительно приличной, во всяком случае достаточно, чтобы заставить Федора увлечься ее поглощением и проморгать появление «нанимателей».
- Доброго здоровьица, Федор Батькович, - не спрашивая разрешения за стол напротив обедающего рабочего приземлилась виденная днем ранее парочка. Выглядели они достаточно колоритно, возможно даже слишком. Классический такой дуэт «шнырь и громила» хоть в парижскую Палату мер и весов отправляй. Впрочем, о последней Попович и слыхом не слыхивал.
- И вам не хворать, уважаемый, - с легким сожалением отложив в сторону плошку с недоеденной кашей, Федор приготовился к торгу. – Заказец ваш я выполнил, необходимые материалы добыл. Что по оплате?
- Дык хорошо, все с оплатой, товар покажи, - густым хрипловатым баском ответил громила, а рабочего окатило мерзкой смесью запахов чеснока, кислой капусты и дешёвого пива. И, пожалуй, еще табака.
- Сначала деньги, двести пятьдесят рублей с вас господа-хорошие за этот заказ. Серебром.
- Ты смотри какой, - хохотнул шнырь, - с виду лох лохом, а деньги считать умеет.
- Сначала товар покажь, - вновь пробасил здоровяк.
- Сначала деньги или я ухожу.
- Куда ж ты пойдешь, дорогой? - С угрозой в голосе, слегка прищурившись, спросил мелкий.
- На выход, - неожиданно успокоившись ответил Федор. – Или что, вы вдвоем меня прямо тут в трактире грабить станете? Смешно даже.
Рабочий демонстративно допил квас и сделал вид, что готов уходить.
- Стой, двести? - В последний момент здоровяк перехватил его за локоть, Федор подумал пару мгновений и кивнул. – Вот твое серебро.
Бугай достал откуда-то из-за пазухи приличного размера кошель, отсчитал какую-то часть монет себе, остальное отдал Поповичу.
«Эх, нужно было еще торговаться», - с сожалением подумал рабочий, - «больше у них было с собой».
- Отлично, в таком случае смотрим сюда и запоминаем, второй раз повторять не буду. - Попович открыл саквояж и принялся тыкать пальцем в стеклянные бутылки, — вот это к нам завозят больше всего. Бочками. Это и это - чуть меньше и в сухом виде, а вот это получается на выходе. Запомнили? Ну тогда счастливо оставаться, будет еще нужно что-либо знаете к кому обращаться.
Что было дальше Федор Попович не знал. Он спокойно вернулся на завод, где честно заработанное серебро ему позволили оставить в качестве премии, еще и полтинник сверху добавив. Парочка же подозрительных личностей покинув трактир в веселом расположении духа отправились в центр города, где их в условленном месте ждала карета без опознавательных знаков. Двое залезли внутрь, после чего получивший знак возница щелкнул кнутом, и пара запряженных лошадей бодро потянула карету по Невскому, потом по Лиговке к восточному выезду из города. У поворота возница притормозил и из открывшейся двери выпрыгнул на мостовую прилично одетый господин со знакомым уже саквояжем в руках. Неизвестный немного побродил по центру, сделав еще пару петель по ближайшим кварталам, после чего отправился прямиком в английское посольство что в 34 доме по Миллионной улице располагалось. Официально посольство на время войны считалось закрытым, однако на самом деле кое-кто из персонала там все же обретался.
Все это время за заветным саквояжем приглядывали специально приставленные к этому делу люди. Перестраховываясь, учитывая их невеликий опыт в филёрском деле, в слежке участвовало аж полтора десятка человек, начиная от пары бойцов, прикрывающих Федора от всяких неприятностей в трактире и заканчивая стационарными постами у французского и английского посольств. Просто на всякий случай.
Ну а примечательную парочку, уехавшую прочь из города на неопознанной карете, больше никто в живых не видел.
Глава 25
В середине лета боевые действия в Европе вновь перешли из позиционной стадии в активную. Так и не решившись атаковать Французов через реку, союзники вместо этого двинулись на запад, стремясь отрезать Наполеона от снабжения и подкреплений, и, тем самым, вынудить его принять бой на менее выгодных для себя условиях.
Несмотря на то, что боевых действий как таковых не велось почти полтора месяца, обе армии изрядно страдали от потерь. Небоевых. Жаркое лето, высокая температура и отсутствие дождей привели к пересыханию мелких ручьев и вынудили армии брать воду непосредственно из Дуная, что привело к стремительному распространению кишечных болезней в лагерях по обе стороны реки. Возможно именно это обстоятельство – за полтора месяца союзная армия даже без боев уменьшилась на десять тысяч человек – вынудило эрцгерцога Карла шевелиться. Ну или занятая французами Вена, тоже не слишком приятно.