- Больший упор на гражданские науки, управление, дипломатию, - согласно кивнул Семен Романович.
- Да, граф, именно так, впрочем, насколько я понял с этим у брата особых проблем нет.
- Вообще нет, - пожал плечами Воронцов. – Хотя некоторые его суждения выглядят звучат достаточно экстравагантно, этого не отнять.
- Да? Удивите меня, - Александр улыбнулся, откинувшись на спинку кресла.
- Николай Павлович, когда я недавно упрекнул его в излишне либеральных взглядах, - на этих словах Александр бросил на собеседника заинтересованный взгляд. Если уж Воронцов – англофил и заядлый либерал какие-то суждения считал излишне смелыми, это могло быть действительно любопытно, - заявил мне, что… Сейчас цитата: «тот, кто в молодости не либерал, у того нет сердца, тот кто в зрелости не консерватор, у того нет мозгов». Как вам, а? Сильно! И это при том, сто сам великий князь постоянно подчеркивает, что стоит на позициях консерватизма и далек от либерального мышления.
- Да уж, - рассмеялся император, - наверное было необычно услышать такое от шестилетнего ребенка?
- Сказать, что я удивился – не сказать ничего, - кивнул Воронцов.
- С этим понятно, а скажите мне Семен Романович вот что, - Александр неожиданно сменил тему. – Вы же понимаете, что все вот это происходящее с моим братом – это не нормально. Дети себя так не ведут. Вы привели последние полгода, даже уже почти девять месяцев рядом с ним, какие ваши впечатления?
- Сложный вопрос, ваше величество, - задумчиво нахмурил брови старый дипломат. – Его высочество для постороннего человека может показаться глубоко верующим. Он регулярно посещает церковные службы, соблюдает посты, отец Исидор его хвалит, говорит, что мальчик с необычной для его возраста серьезностью подходит к изучению Закона Божьего. В конце концов Николай Павлович несколько раз ссылался на Богородицу.
От упоминания последней император явственно вздрогнул.
- Но?
- Но мне почему-то кажется, что это… Напускное. Что в силу науки его высочество верит, извините за пошлость, гораздо больше чем в силу божественного проведения.
- Интересно, - согласился Александр, - что-то еще?
- У меня, при общении с воспитанником постоянно складывается впечатление, что я разговариваю со взрослым человеком. Взрослым, но как бы это сказать… - Семен Романович сделал неопределенное движение рукой, - не местным, приезжим. Он очень хорошо знает отдельные области знаний, ориентируется в географии, в истории, имеет свой, пусть не бесспорный, взгляд на мировую политику и при этом порой откровенно «плавает» в бытовых мелочах, которые очевидны для любого прожившего на свете десяток лет.
- Книжные знания? – Переспросил Александр.
- Что-то похожее, да, - пожал плечами Воронцов. – Однако же широта его взглядов и твердая уверенность в своей правоте, причем уверенность, подкрепленная пусть и не бесспорными, но весьма стройными теоретическим выкладками наталкивают на несколько другие предположения…
В кабинете вновь не некоторое время повисла пауза. Александр размышлял над сказанным и сравнивал свои впечатления от общения с братом и то, к чему после почти годичного общения с воспитанником пришел Воронцов.
- Прошлый раз… - Видимо решившись сказать «б» после того, как сказал «а», начал император, - Николай сказал мне, что знания, которых у него никак не могло быть пришли к нему свыше в качестве видений. Он вам ничего подобного не говорил?
- Нет, ваше величество, - Семен Романович отрицательно покачал головой. – На все мои попытки выведать, откуда у него такие знания, он только с загадочным видом отмалчивается. Ну или говорит, что, дескать, читал где-то.
- Понятно, - все так же задумчиво протянул Александр. После чего, видимо, решив что-то мысленно, вновь сменил тему. – А как продвигается организация родильного дома.
- Более чем активно, - усмехнулся Воронцов. Видимо эта, более простая приземленная тема, никак не связанная с возможными проявлениями действий высших сил тема, ему была гораздо ближе. - Первое, что сделал Николай Павлович – это ознакомился с деятельностью уже работающих в столице родильных домов, потом узнав о деятельности широко известного в узких, так сказать, кругах господина Максимовича-Амбоидика и тут же возжелал пообщаться с этим незаурядным человеком.
- Да, - кивнул Александр, - интересная личность, много сделавшая для бабичего дела в Санкт-Петербурге. Как и вы, граф, он тоже весьма незаслуженно был обижен отцом.