- Будем проверять, так уж общечеловеческие ценности универсальны, или это бред собачий, - в «трансляцию» ворвался другой голос, явно настроенный более позитивно.
- Заткнись, удод! – Резко ответил ему первый, - тут ведутся все логи, которые передаются наверх. Хочешь, чтобы нам финансирование порезали? Поменять теплый уютный лабораторный кабинет на полевую работу? Я не хочу.
- Ой, да кто там будет твой бубнеж слушать, - отповедь явно не произвела на второго совершенно никакого впечатления. – Эти эксперименты вообще никому не нужны, осваивается бюджетик потихоньку по целевым статьям, да и ладно. Можешь хоть песни петь, хоть стихи рассказывать, никому это не интересно. Ты серьезно думаешь, что при формировании Вселенной 2.0 кто-то реально будет опираться на твои исследования? Наивняк! Все будет как прошлый раз – тяп-ляп и в продакшн. Нажимай уже свою большую красную кнопку – посмотрим на нашего подопытного кролика.
- Подожди, я еще не до конца прошелся по карте эксперимента. Еще семь пунктов осталось
- Ой, да ладно тебе… Пошли, уже все заждались, сколько можно тут торчать? - Второй голос был явно настроен пошалить. - Я запускаю! Поехали!
Тут я почувствовал, как меня – не совсем понятно правда, из чего я состоял в тот момент – безудержно потянуло куда-то вниз. Впрочем, опять же понятие вниз-вверх в тот момент были изрядно размыты. И только в последний момент до меня донеслась фраза, определившая следующие мои десятилетия земного существования.
- Стой придурок! Я ему память еще не стер!
Глава 1
Первое что я почувствовал – это давление на себя со всех сторон. Не моральное – физическое, как будто меня пытались раздавить, как будто меня проглотила здоровенна змея и теперь ползая туда-суда, пытается помочь своему пищеварению механически выдавливая из меня все внутренности. При этом все остальные органы чувств – зрение, слух и обоняние все так же были недоступны. Да и вообще сознание, по правде говоря, в том момент было как будто заторможенно. Мысли текли медленно и лениво, как будто нырнув в тягучий кисель, а потом неожиданно выныривая обратно, иногда и вовсе обрываясь на полдороги. Странное ощущение, как после ноль семь водки, когда падать лицом в салат еще рано, но ясно выражать свои мысли – поздно.
Долго ли все это продолжалось – не сказал бы даже под дулом пистолета. Ощущение времени сбоило вместе с остальными чувствами, однако в какой-то момент давление резко ослабло, в глаза ударил яркий свет.
- «Ну слава Богу, во всяком случае я не ослеп и мои глаза как минимум физически присутствуют на своем, положенном природой месте», - впрочем на этом достижения и заканчивались. Качество картинки «транслируемой» в мозг этими самыми глазами, было совершенно ни к черту. Я видел только какие-то силуэты и контраст свет-тень. Зато прорезался слух, хотя и тоже не без проблем. Вокруг звучали какие-то явно человеческие голоса, однако понять что-то они не говорят никак не удавалось. Я как будто слышал их из-под воды: все звуки были странным образом смазаны.
В этот момент я почувствовал хороший такой пинок, отозвавшийся болью во всем теле. Не до конца осознавая, что происходит, я возмущённо закричал.
- «Эй, какого хрена! Вы что там все охренели что ли?», - вернее попытался закричать. Из горла же вырвался только детский крик на одной ноте.– А-а-а-а-а…
Первые месяцы жизни я помню плохо. Совершенно одинаковые дни, наполненные однообразными «делами» - поесть, поспасть. В промежутке – запачкать пеленки. Нагрузка на мозг – минимальная, даже захочешь запомнить происходящее – не получится.
Впрочем, нельзя сказать, что и бытовых проблем у маленького человека на было. Ну во-первых: меню, мягко говоря, однообразное. Природа, понятное дело, все предусмотрела, наличие всяких там питательных веществ, витаминов и прочих макро- и микроэлементов, но вы пробовали несколько месяцев подряд питаться исключительно одним молоком? При том, что в прошлой жизни я это самое молоко – ну не совсем это самое, коровье, конечно, в основном - никогда не любил и практически не употреблял. Какао там сварить или пюрешку приготовить – чуть ли не единственные случаи применения этого продукта в моей прошлой жизни. Только одно было в этом деле позитивное – молочная тара была более чем приятная.
Второй проблемой стал процесс обратный питанию. Для нормального взрослого человека смириться с тем, что ближайший год будешь гадить под себя, не имея в этом плане вообще никаких альтернатив – достаточно сложно. Тут, впрочем, по некоторому размышлению я сумел найти решение, пусть устраивающее меня не до конца, но хотя бы снимающее остроту проблемы. В отличие от других детей, начинающих плакать после того, как испачкали пеленки, я, чувствуя приближение необходимости облегчиться – а надо сказать, что детское тело терпеть нужду было практически неспособно – заранее начинал хныкать, зазывая таким образом взрослых, чтобы те пришли и помогли мне с оправлением естественных надобностей. Мамки, следящие за младенцем, сначала очень удивлялись такому необычному поведению ребенка, а потом привыкли.