Николаю снилась бочка капусты, а в ней Бенкендорф квасится, граф, в мундире, без шляпы, и большой палец вверх показывает, что хорошо ему, перед кончиной они обсуждали, как быть, Николай хотел сохранить тело друга, оказывается, годен капустный рассол в стеклянной бочке, Бенкендорф согласился сразу ж: хорошо, да, но Николай квасить не хотел, а облили (мастера) гроб капустой. Николаю снились китайцы, и он волновался. Снились старые руки любовниц, снились ему собаки, катушки, Наполеон в сапогах в дырочках, пулями пронзённый, в животе дыра, и там пуговиц полный живот набито.
Снилось, что в ночном горшке варят двух цыплят, ощипанного и неощипанного с вишнями. Николаю снилась Европа и каждая страна, будто ребёнок, тянет ручки к Николаю. Австрия, Пруссия, Франция, Испания, Италия – как девочки, а Англия – как мальчик, толстолицый, вынут из смокинга, курит, рыдая; Индия снилась, как девочка, как Пушкин, Лермонтов ему снился из ночи в ночь, Николай бегал к Шарлотте, старый, и жаловался: Лермонтов снится, будто он руку рубит себе и складывает. И Шарлотта записывает в дневнике, опять Лермонтов снился и Николай вне себя, пытает, не снится ли и мне Лермонтов, на мои уверения, что не снится, не верит, даёт мне в кровать верёвку, чтоб Лермонтов не снился, хорошо, что Бенкендорф в бочке ему снится отдельно, а Лермонтов, будто тот стоит на скале с надписью «Дарьял» и Николая длиннющей своей рукою щекочет, пуп ищет. Так называемые декабристы не снились, а привидится две-три жены, он их и шлёт в Сибирь, стары, толку нет, одни лодки слёз от них. Ему снился костюм князя Меттерниха, толстого хлопка (материя), белый, золота на миллион распластано в виде лавров. Николай такой себе сшил бы на бал, на красной подкладке. Снилась ему бутылка литра, он видел, как пил Веллингтон. Снились ему волки и львы, кошки и мячи, и всё это прыгало. Спал Николай в шинели, в карманах по револьверу, под подушкой кинжалы, на одеяле хлысты. Снился ему шоколад, он любил его. Снилась ему луна, а на ней архитектурный чертёж отца, а ещё жуки, воздушный дом и паровая дорога, Николаевский вокзал и Польша, дышащая огнями. Ему снились солдаты ровными рядами от Архангельска до Астрахани.
Николай мечтал о винчестерах. И ещё о мягком кресле в кабинете, которое выглядело б как твёрдое. Снились ему в супе (диетическом) куски куриного мяса и шкварки, мелкокрошеные, так, чтоб выглядели издали ломтиками картофельными. И ещё Николай мечтал и снились ему портянки к сапогам из тончайшего батиста и байки, чтоб обязательно свежие, ежедневно в год 365 пар портянок, ну и что, недорогие. Он пробовал закручивать ноги в шёлк, как Людовик XV и маркиза Помпадур, но от шёлка пот. Ему снились флаконы духов и что он спит надушенный в женском белье к мужскому телу, однажды он проснулся в чепце, это его изумило, только потом дошло, что он лыс наголо и чепец от утреннего солнца и чтоб не простудить голову. Николай любил, чтоб его мыли руками греки и турки, их держали на особом окладе, без знания русского языка. Шарлотта и кандидатка Николая Россет-Смирнова пишут слово в слово в дневнике: Николаю часто снилось яичко, свежеочищенное, он его и сосал, высасывал яйцо до отворотов, проснувшись, он в поту пил морс подолгу. Николаю снился таз, полный воды, и плывут юноши со штыками, окрашенные под маникюр, а он их ложкой черпает. Николаю снилась табуретка с разбитым сиденьем, и он низ лица мажет помадой. И ещё: как идёт он в лес в мундире и снимает малиновые ягоды, и кладёт руку в рот, откинувшись. И из ночи в ночь ему снились русские, сытые, со щеками из свёклы. Севастополь сдан. Ещё ему снился Ниагарский водопад здесь, в России, на Волге, если её завернуть за Урал, то вполне можно сделать водопад, ничуть не хуже. Ещё, сидя ночами и чертя по бумаге (он же инженер!), Николай придумал дамбу, чтоб не заливало Петербург, а заливало всё прибалтийские страны, чтоб оказать им помощь и, войдя в них, остаться с русским народом, населив его вдоль морей мира, этот план радовал Николая, и ему снилось, что государства рушатся под напором контрольной воды, а то, наоборот тонет Исаакий, и на нём сотни тысяч сидят, ждут, кто спасёт, ими набивают лодки и отправляют реставрировать город на Неве.
Ему снились дети в солдатских шинелях, стрелявшие в Англию. Ему снились коровы, слоноподобные, вымя как гамак и кормят русских, и гуси, сало их для смазки сапог целых армий, ему снились русские войска с моноклями и бьют беспощадно из всех дул, стреляя в рост по крымской воде. Ему снился свой портрет в Турции, Египте, в Аравии и в Персии, в Китае и в Индии. Несут ему вьюки жемчужин, цинк, бром, никель, хром, медь, уголь и рис индийский, без англичан, рис русский – как звучно. Ему снилась машина по Гумбольдту, чтоб выходили оттуда железные люди, с понятием, ему снились двуглавые орлы, море и волны бьются ему о бока, в вышине висит розовый шар, он страдал от кандидаток, от их детей (его), у него был план вывезти детей в Польшу, не по праву рождённых (своих!), и составить из них там сейм, да поляки не захотели.