В карете император сидел один. Рядом с кучером устроился ординарец унтер-офицер Мачнев. Вокруг кареты скакали шесть конных казаков лейб-гвардии Терского казачьего эскадрона. Следом в санях ехал полковник Дворжицкий, за ним – начальник охранной стражи капитан Кох и несколько других лиц.
Появление царя у манежа сопровождалось радостным «ура». Александр улыбнулся в ответ. Вскоре император вошел в манеж, где для развода были построены два батальона лейб-гвардии – резервного пехотного полка и саперный. На разводе присутствовали цесаревич Александр Александрович и брат государя Михаил Николаевич.
Как и было обговорено, за час до планируемой акции Богданович покинул сырную лавку. Там остались Анна Якимова и Михаил Фроленко, изображавший покупателя.
Обычно приготовления к проезду царя по Малой Садовой начинались с двенадцати часов дня. Так было и сегодня. К этому времени на обоих концах Малой Садовой улицы появились конные жандармы, проезд прекратился.
Якимова прильнула к окну и внимательно следила за улицей. Вот-вот мог появиться царский эскорт. На столе стоял сосуд с раствором, который при замыкании полюсов должен был дать ток на взрыватель. Рядом в напряжении застыл Фроленко. Он смотрел на Якимову и готов был замкнуть электрическую цепь.
– Странно, жандармы, обычно напряженные, сосредоточенные, ведут себя свободно, вольно, переговариваются между собой. Что бы это значило? – вдруг проговорила Анна.
– Может, царь задерживается?
– Раньше он никогда не опаздывал к разводу.
– Должен появиться, тогда и жандармы поведут себя строго.
– Они уезжают, Михаил, – в растерянности произнесла Якимова. – Я выйду, узнаю, в чем дело.
– Осторожнее, Анна.
Якимова пробыла на улице недолго, вернулась, выдохнула и заявила:
– Мы просчитались. Император поехал на канал.
– Черт! Столько труда впустую. Получается, что лавка больше не нужна.
– А если царь возвращаться будет по Садовой?
– Софья не станет ждать этого. Теперь она будет вынуждена ввести в дело метателей зарядов. Уходим!
– Куда?
– На квартиру Фигнер, куда направился Богданович.
– Я не смогу спокойно сидеть у Веры.
– Хорошо, идем куда угодно.
Узнав, что царь не поехал по Малой Садовой, Перовская сохранила самообладание. Она сообразила, что обратно Александр поедет по набережной Екатерининского канала, и изменила план. Софья обошла метальщиков, указала им новые места ожидания, установила сигналы начала активных действий.
Развод прошел очень удачно. Государь, облаченный в мундир Саперного батальона, был доволен, находился в хорошем расположении духа. После развода император поговорил с приближенными лицами, окружившими его, сел в карету и приказал следовать по Большой Итальянской улице, через Михайловскую площадь, во дворец великой княгини Екатерины Михайловны.
Он пробыл у двоюродной сестры около получаса, а потом решил ехать в Зимний и сказал кучеру:
– Домой! Той же дорогой.
Перовская просчитала, что император воспользуется прежним маршрутом, и пошла по Михайловской улице. Она увидела там Рысакова, Гриневицкого, Емельянова и достала белый платок, что было сигналом идти на Екатерининскую набережную. Подав знак, Софья перешла по Казанскому мосту на противоположную сторону канала.
Карета государя двинулась по Инженерной улице, затем повернула направо, на набережную Екатерининского канала.
К сопровождению прибавился командир лейб-гвардии Терского казачьего эскадрона ротмистр Кулебякин. Он ехал в отдельных санях.
Великий князь Михаил Николаевич и его сыновья остались на несколько минут в Михайловском замке.
Как только карета вылетела из-за угла Инженерной улицы, в руках Перовской опять мелькнул белый платок. Метальщики зарядов находились недалеко от поворота. Первым стоял Михайлов, за ним Рысаков, дальше Гриневицкий.
Отовсюду раздались крики:
– Царь едет!
– Вот, глядите, государь!
Карета быстро продвигалась вперед. Император успевал отвечать людям улыбкой, отданием чести, приветливым взмахом руки.
Михайлов не успел бросить бомбу. Карета пронеслась мимо него.
Настал черед Рысакова. Тот швырнул заряд. Взрыв прогремел под задними колесами царской кареты. Ее окутало густое облако дыма. Крики ужаса пронеслись по набережной.
Один казак погиб на месте. Он лежал позади кареты. Другой, сидевший на козлах с кучером, получил ранение. На тротуаре стонал мужчина из прохожих. В нескольких шагах от него оперся о перила раненый офицер. Впереди упал городовой.