Приступив к работе над циклом, Метнер хотел написать ряд пьес под названием «Офелия». Но впоследствии он отказался от этого замысла, осуществив свою другую мысль - написать сказку-портрет «Офелия», основанную на нескольких малоконтрастных темах. Сначала Метнер ее задумал как скрипичную пьесу; в черновиках op. 14 есть запись: «Если для скрипки, то изложение приблизительно такое» [1]:
Опустив драматическую сторону образа, Метнер подчеркнул и развил в нем лирические черты. Образ Офелии в сказке Метнера - это не шекспировская Офелия с ее трагической судьбой, а обобщенный образ простой девушки, который так часто встречается в старинных легендах. Отсюда и ограничения в выборе музыкальных средств для характеристики основного образа: строгое четырехголосие, простые гармонические последования, единая ритмическая организация (восьмые), частые мелодические повторы.
[1] ГЦММК, фонд 132, № 39
«стр. 116»
Однако при всей скупости музыкальных средств сказка «Песнь Офелии» привлекает единством настроения, непосредственностью искренне-лирического высказывания В простой песенной теме топко передана тихая элегическая печаль. В самом складе мелодии, в ее характерных оборотах ощущается родство с русской народной песенностью:
Воинственных рыцарей, собирающихся в поход, рисует Метнер во второй сказке цикла - «Рыцарское шествие». Сказка - яркий пример драматизации повествовательного жанра. Очень показательна в этом отношении основная тема сказки. Она характерна своеобразным сочетанием суровой архаики с яркой выразительной напряженностью, свойственным ряду метнеровских музыкальных образов. Строгая размеренность мелодического движения с подчеркнутым многократным повторением одного звука (как бы воспроизводящего барабанную дробь) напоминает тему фуги:
«стр. 117»
В средней части сказки Метнер вводит новый образ, напоминающий мрачное похоронное шествие. Эта тема подвергается особенно интенсивному развитию и в кульминационный момент контрапунктически соединяется с первой темой сказки:
Крайне напряженный, драматически насыщенный раздел сказки по праву считается энциклопедией метнеровского полифонического искусства!
Сказка «Рыцарское шествие» может служить примером сочетания полифонических и гомофонных принципов в гомофонном в своей основе произведении. Одно из самых больших достоинств сказки - в целостности и ясности формы, в структурной отточенности и выпуклости
«стр. 118»
ее музыкальных образов, непрерывно развивающихся от первой части, через полифонически напряженную середину, к динамической репризе - кульминации всего сочинения.
Сказки op. 20 -один из наиболее известных циклов Метнера. Обе сказки были написаны в 1909 году [1] - в период, когда в творчестве Метнера яснее всего ощущалось влияние лучших традиций русской музыки. Первая сказка стала популярной еще при жизни композитора: С. В. Рахманинов включал ее в программы своих концертов наряду со сказками op. 26 № 3 и op. 34 № 3. Сказка си-бемоль минор привлекает искренностью чувств, большой теплотой типично русской мелодии, в которой как бы сливаются песенность и декламационность.
Сказки оказались тем благодатным жанром, в котором мелодическое дарование Метнера раскрылось очень ярко. В лирических сказках, непосредственно связанных с русской образностью, с русской тематикой, Метнер вводит мелодии широкого дыхания, берущие свой исток в русском народном песнетворчестве.
Такова и основная тема первой сказки:
[1] На автографе первой из них имеется авторская дата: «Малаховка, 14 марта 1909 г.» ГЦММК, фонд 132, № 43.
«стр. 119»
Сказка монотематична - вся она посвящена развитию одного лирически-взволнованного образа.
Чисто народный склад мелодии побудил Метнера использовать характерный принцип развития в сказке. Подобно неторопливому течению протяжной песни, мелодия все время развертывается, варьируется, как бы постепенно раскрывает свои возможности. В насыщенной полнозвучной фактуре сказки ощущается влияние творчества С. В. Рахманинова.
Среди сказок Метнера «Угрожающие колокола» занимают особое место благодаря своему необычному содержанию. В ней как бы личное субъективное отступает на второй план, оставляя место для темы гражданского характера. Нетрудно понять основную мысль автора; художник, зовущий людей на великие дела, - своего рода «колокол» человечества.
Образ колокола в сказке Метнера невольно ассоциируется с известными строчками из стихотворения Лермонтова «Пророк»:
Твой стих…носился над толпой,
И отзыв мыслей благородных
Звучал, как колокол на башне вечевой
Во дни невзгод и бед народных…
Не являясь уже просто рассказом, сказка была превращена Метнером в своеобразное воззвание.
Известно, как много произведений симфонического и оперного жанров использовали образ колокольного звона для передачи различных жизненных коллизий [1]. Образ колокольного перезвона широко проник и в фортепи-
[1] Например, кантата Рахманинова «Колокола», оркестровая прелюдия Римского-Корсакова «На могиле» (памяти М. П. Беляева) или для выражения наиболее полярных человеческих дум и стремлений, как это имеет место, например, в операх Глинки, Мусоргского, Чайковского.
«стр. 120»
анную литературу: концерты Рахманинова и Метнера, сонаты Скрябина и Мясковского.
Сказка «Угрожающие колокола» - не есть описательная картинка многоголосного колокольного перезвона. Весь образно-интонационный строй сказки говорит о том, что это сочинение большой социальной значимости, выходящее за рамки узко субъективного восприятия явлений. Основной образ сказки - тема грозного колокольного перезвона. Ярко изобразительная, она несет и большой выразительный смысл:
В сказке си минор ярко проявилась монообразность- черта, ставшая характерной для всего эпического творчества Метнера. Этот прием оказался здесь особенно удобным, так как давал композитору возможность не только сосредоточить внимание на одном образе, но и показать огромный путь его развития. Начало этому было положено уже в самой теме, в которой наряду с внешней статичностью ощущается большая внутренняя
«стр. 121»
воля к развитию. Опираясь на неизменный колокольный бас, Метнер как бы подчиняет развитие сказки единой динамически-восходящей линии. У слушателей создается впечатление неумолимого нарастающего crescendo, приема, в мастерстве воплощения которого Метнер-пианист не знал себе равных. Сказка си минор - образец большого мастерства Метнера, умевшего из довольно скупого мелодического ядра воссоздать столь значительную по содержанию и крупную по масштабу картину.
Лирический цикл op. 26 состоит из четырех сказок. Будучи очень разными по своему характеру, каждая из сказок отражает различные стороны творческого метода Метнера и многообразные сферы его художественно-образного мышления. Простые по форме и музыкальному языку, ясные и привлекательные по мелодическому материалу, все четыре сказки op. 26 очень популярны в концертном репертуаре пианистов.
После исполнения этого цикла сказок «Русская музыкальная газета» писала о Метнере: «Нелюдим, упорно отходивший от земной сутолоки, казалось, переродился и спешил к людям, желая говорить с ними об им понятном, дорогом, близком, волнующем. Суровый классик перерождался в лирика, - не такого лирика, что склонен потонуть в волнах собственного прекраснодушия и славянской мягкотелости, но в лирика, сильно чувствующего и умеющего в своих переживаниях сохранить бодрость и жизнеспособность» [1].