Он проталкивается глубже и замирает.
Я не могу дышать.
— Ты бы умерла за меня, Наталья? — на его лбу выступает пот. Рука на моем горле сжимается сильнее.
Мое зрение начинает темнеть по краям.
Но я знаю, что сделала бы это.
Кивнув, я расслабляюсь и перестаю бороться. Я принадлежу ему и он может делать со мной что хочет.
Поток воздуха наполняет легкие, когда он быстро отстраняется, прижимаясь своим телом.
— Я знал, что ты тоже любишь меня. Перестань бороться с этим, — он вытирает влагу с моих щек. — Я готов сбросить землю со своей оси ради тебя, — когда он целует меня, мои губы опухают, но тело кажется легким, почти невесомым.
Новые слезы стекают по вискам. Я верю ему. Он единственный человек, которому доверяю. Единственный, кто может обеспечить мою безопасность.
— Я этого не заслуживаю, — говорю шепотом.
Как он может любить меня так, как люблю его я? Когда я девственница-наркоманка, которой нечего предложить?
Его глаза сужаются, он сжимает челюсть. В очередном стремительном порыве движений он развязывает мои руки и переворачивает меня на живот, прежде чем снова завязать их.
— На колени, — его голос изменился. Он стал холоднее.
Я послушно подтягиваю ноги и руки под себя, пока не становлюсь на четвереньки.
Я не ожидала первого удара ремня по заднице. Мой визг не может скрыть шока. Жжет, но не больно.
— Скажи мне, что ты достойна моей любви, — властный голос невозможно игнорировать.
— Да, сэр. Я достойна, — в моих словах слышится дрожь.
Еще один жгучий шлепок ремня касается верхней части бедра, заставляя меня податься вперед.
— Скажи мне, что хочешь от меня детей.
— Я… я хочу от вас детей, сэр, — на этот раз ремень касается моей киски, посылая по мне толчок, заставляющий стонать. Я даже не ожидала, что будет так приятно.
— Нет. Скажи, что ты хочешь, чтобы я трахал тебя так сильно, что тебе никогда не захотелось месячных. Что в обмен на целую жизнь оргазмов, ты подаришь мне детей как доказательство того, что ты зависима от моего члена.
Его ладонь заменяет ремень, но на этот раз он стирает боль от удара и позволяет своим пальцам нежно задержаться на моей намокшей киске. От разницы по телу пробегают мурашки.
— Пожалуйста, сэр, я хочу детей. Пожалуйста, трахните меня, — мои всхлипы вызывают у него рычание, а кровать прогибается, когда он опускается на колени позади меня.
Его руки проводят по задней поверхности моих дрожащих бедер, разжигая бушующее внутри пламя. Его теплая грудь ложится мне на спину, а руки скользят по моей талии и обнимают грудь.
— Скажи, что любишь меня, маленькая птичка, — его слова мягки, почти шепот, — и что ты позволишь мне оберегать тебя.
Я склоняю голову на кровати, прижимаюсь к нему попой, насколько могу дотянуться.
— Я люблю тебя, Николай. Пожалуйста, позаботься обо мне, папочка.
Его руки проводят по моему животу. Коленом он раздвигает мои ноги. Проводя пальцем по чувствительному клитору, он посылает еще один стон из моего горла в матрас. Дергая за галстуки, которые все еще привязывают меня к кровати, я двигаю бедрами, пытаясь сильнее прижаться к его руке.
— О, нет, — ворчит он, прижимаясь ко мне всей своей твердой длиной. — Ты можешь кончить только на мой член. Я хочу, чтобы ты выдоила из меня все до последней капли.
Рука, обнимающая мой живот, двигается и запутывается в волосах, поднимая мою голову вверх, пока спина не выгибается дугой, а кожу головы не начинает покалывать.
Он направляет в меня свою пульсирующую эрекцию, наполняя меня тянущей болью, к которой не знаю, привыкну ли когда-нибудь. Напряжение в животе превращается в нарастающее давление, когда он начинает медленно входить и выходить из меня.
Что-то жесткое обвивается вокруг моей шеи, впиваясь в кожу.
Ремень.
Он поворачивает руку, и ремень сжимает мое горло, оттягивая голову еще дальше назад. Два пальца проникают мне в рот, когда он сильнее тянет за кожаный ремень на шее.
— Оближи мои пальцы, как ты облизываешь мой член.
Послушно я провожу языком по всей длине пальцев, мое дыхание хрипло прорывается сквозь тугую петлю ремня на шее.
Его пальцы исчезают, но толчки усиливаются по мере того, как он погружается в меня. Еще один оборот ремня, и воздух почти выходит из моих легких.
Я позволяю своим бедрам выгибаться, и он толкается в меня, пока прерывисто вздыхаю. Пальцы, которые только что были у меня во рту, теперь прижимаются к дырочке моей задницы, и он толкает их в меня.
— Ты бы умерла за меня. Я бы убил за тебя. Мы идеальная пара, птичка, — он затягивает ремень как раз в тот момент, когда давление начинает вырываться из меня. Моя киска сжимается, а тело замирает в поисках воздуха.