Закрыв дверь на замок, он прижимается губами к моему виску.
— Подожди здесь, — указывает он на кровать.
Когда он направляется к шкафу, у меня снова сводит живот.
— Папочка, не уверена, готова ли я к тому, что меня сегодня будут связывать. Как бы это ни было весело, я боюсь, что меня стошнит в подушки.
— О, нет, птичка. Не сегодня, — его голос раздается раньше, чем он возвращается с маленькой белой коробочкой в руках.
По телу пробегает волнение.
— Я люблю, когда ты даришь мне подарки! Что это? — я нетерпеливо протягиваю руку, и он вкладывает мне в ладонь свой сюрприз.
Это тест на беременность.
Я практически лечу в ванную, головокружительная паника сбивает мое дыхание с каждым шагом.
Николай следует за мной и останавливается у двери, когда я пытаюсь ее открыть.
— Нет. Это моя столовая. Ты не можешь закрывать мне вид на мой любимый ресторан, — в уголках мягких карих глаз появляются морщинки, когда он улыбается. — Давай, ты убиваешь меня, заставляя ждать.
Я неуклюже вожусь с пластиковой упаковкой, прежде чем вытащить маленький тест.
— Трудно писать, когда ты смотришь на меня, — щеки и шея пылают, пока он наблюдает за мной.
— Я мог бы заставить тебя сквиртануть так сильно, что ты бы брызнула на него, если бы это помогло.
Это заставляет меня смеяться достаточно сильно, я расслабляюсь и писаю на конец теста.
Вытираю мерзкий привкус изо рта, мы оба смотрим в ожидании, пока не образуются маленькие полосочки.
— О, боже мой.
Его смех наполняет ванную комнату, и он подхватывает меня на руки, прижимая к своей груди.
— Моя прекрасная жена. Дает мне новую цель как мужу и отцу, — он осторожно кладет меня на кровать и стягивает халат с моих плеч. Сбрасывая спортивные штаны, он высвобождает свою напряженную длину и прижимает наши обнаженные тела друг к другу.
— Не волнуйся. Я хочу прижимать тебя к себе и думать обо всех тех местах, куда хочу кончить теперь, когда я посеял свое семя, — он проводит рукой по моему плечу и ребрам, оставляя за собой дорожку мурашек. Слегка пощекотав мои бедра, он обхватывает тыльную сторону моего бедра и кладет мое колено на свое плечо.
— Думаю, мы должны наслаждаться этим, пока можем, — хихикаю я. — Пройдет совсем немного времени, и все, к чему ты сможешь прикасаться, — это мой большой живот, — мои чувствительные соски касаются его груди, посылая маленькие электрические разряды.
Может быть, меня уже не так тошнит, как раньше.
— Я смогу прикоснуться к каждой частичке тебя. Для легких родов важно оставаться гибкой, — словно в доказательство своей точки зрения, он подтягивает мое колено выше. Широкими движениями его пальцы прокладывают себе путь вверх по моему телу, пока он не зарывает их в моих волосах, притягивая лицо к своему.
Его губы захватывают мои в жарком поцелуе, прежде чем он начинает покусывать мою челюсть.
— Я не могу дождаться, когда ты округлишься, — ладонь перемещается к моей груди, и он обводит большим пальцем напряженный сосок. — Когда у тебя появится молоко, из тебя потечет при малейшем прикосновении, — обжигающий жар струится от его зубов, покусывающих нежную кожу моей шеи, а его пальцы сжимаются, создавая дугу жгучего удовольствия, которая проходит от моего горла до груди.
Из меня вырывается стон, и я сжимаю его бедра, пока не чувствую, как твердая головка члена прижимается к моей скользкой киске.
От его стона вокруг меня вибрирует воздух.
— Нет, малышка. Ты плохо себя чувствуешь. Прямо сейчас я чувствую себя как пещерный человек и не смогу относиться к тебе спокойно.
— Я чувствую себя лучше. Может, я не хочу, чтобы ты относился ко мне снисходительно, — выпячиваю нижнюю губу, преувеличенно надувая. — Пожалуйста, папочка?
Эта чертова губа. Как я могу устоять перед ней? Когда она хлопает своими большими зелеными глазами и уголок ее розового рта приподнимается в этом дразнящем намеке на улыбку.
— Ммм, ну, ты же знаешь, что твоя горячая маленькая киска уже полна до краев. Может быть, твоя задница, наконец, хочет попробовать то, чего ей так не хватало? — я провожу пальцем по пояснице, и изгибам ее идеальных ягодиц, пока мои пальцы не находят влажный вход. Клитор уже налился, и она ахает, когда я обвожу его медленными кругами.
Румянец выступает на длинной шее, когда она приподнимает брови.
— Будет больно? — пухлая нижняя губа обнажает белые жемчужные зубы.
— Ты веришь, что твой папочка позаботится о тебе?