Перекатываясь через нее, я подтягиваю ее колено еще выше, пока оно не упирается ей в грудь, и она не оказывается распростертой передо мной.
Напряжение в ее плечах спадает.
— Да, папочка. Делай со мной все, что хочешь. Ты всегда знаешь, что правильно, — ее пальцы зарываются в мои волосы, и она притягивает мое лицо к своей груди.
— Вот и все. Я сделаю так, чтобы моей маленькой девочке было хорошо, — осыпая поцелуями гладкую кожу ее веснушчатой груди, я беру зубами один из напряженных сосков и нежно прикусываю, прежде чем взять в рот и провести языком.
Она извивается подо мной, проводя руками по мне. Перекидывая свою свободную ногу через мою, упирается пяткой мне в бедро в попытке притянуть ближе.
Я смягчаюсь и позволяю ей притянуть меня, пока не погружаю свой пульсирующий член в узкие пределы ее намокшей киски. Не в силах сдержать вырывающийся стон, пользуюсь моментом, чтобы насладиться дрожащей хваткой ее киски на мне.
— Так чертовски туго, малышка. Сейчас сделаем тебя широкой и мокрой.
У нее вырывается разочарованный стон, когда я высвобождаюсь из ее знойных объятий. Заменив свой член двумя пальцами, получаю в награду ее всхлип, она откидывает голову на подушку.
Выстраивая устойчивый ритм рукой, мои губы прокладывают путь вниз по ее телу, пока я не прикусываю нижнюю часть у ее пупка.
— Я не могу дождаться, когда смогу почувствовать нашего ребенка. Нашего. Твоего. Моего, — подчеркиваю каждое слово, проводя языком по ее клитору.
Ее ладонь находит мои волосы, и пальцы запутываются в них, когда я высвобождаю руку и беру немного восхитительных соков, чтобы смазать попку. Толкая указательный палец в ее укромное местечко, она вскрикивает и выгибает спину.
— Да! О, Боже!
Я чувствую, как расслабляются напряженные мышцы, когда она поддается интенсивности ритма. Достаточно, чтобы я просунул второй палец сквозь сжимающее кольцо.
Ее руки тянутся вперед, сжимают в кулаках шелковую ткань простыней, и она обхватывает мои уши своими дрожащими бедрами. Бедра судорожно прижимаются к моему лицу, когда она достигает бурного оргазма, который заливает мою бороду и шею и стекает ручейками по груди.
— Посмотри, моя хорошая девочка, кончаешь мне на лицо.
Переплетение костяшек моих пальцев внутри нее вызывает еще один дрожащий стон, по пальцам пробегает волна толчка.
Пот собирается во впадинке у нее на шее, и она убирает со лба влажную прядь своих роскошных рыжих волос.
Но я не даю ей передышки. Как изголодавшийся мужчина, опустошаю ее киску языком и просовываю в нее третий палец. Мне нужно растянуть ее достаточно, чтобы поместился мой член.
Она награждает меня долгим, низким стоном, и ее спина выгибается дугой.
— Пожалуйста… — ее глаза распахиваются и встречаются с моими, пока она прижимается сильнее к моему рту.
— Неужели моя непослушная Нэтти умоляет трахнуть ее девственную задницу? Тебе недостаточно того, что я погрузил туда свои пальцы, теперь ты хочешь мой член?
Я уже истекаю на свой собственный живот в предвкушении.
Моя идеальная жена.
— Да, пожалуйста! — она прерывисто дышит.
— Скажи мне, — рычу я, опускаясь на колени.
Она откидывает голову на подушки и обхватывает руками колени, раздвигая их.
— Трахни меня в задницу! Я хочу, чтобы ты кончил в мою задницу! — тон ее голоса меняется с каждым движением моей руки.
Я больше не могу этого выносить. Обхватив ладонью свою ноющую длину, потираю головкой ее мокрую киску, задыхаясь от влажного желания. Положив одну руку на заднюю часть бедра, я приподнимаю ее бедра, чтобы выровняться с соблазнительной попкой.
Ее тело сжимается так плотно, что я едва могу вонзить кончик. Одна ее рука обхватывает мою ногу.
— Расслабься, детка. Я буду двигаться медленно.
Мой пресс дрожит, когда изо всех сил стараюсь не погрузиться в нее, а делать короткие и быстрые движения. Это чертовски приятно, что я чувствую, как начинаю набухать.
С каждым толчком погружаюсь в нее все глубже. Вскоре ее рука тянется к задней части моего бедра, а из глубины ее горла вырывается непрерывный стон.
Когда полностью вхожу, а мой живот прижимается к ее влажной пизде, я сжимаю ее бедра с сокрушительной силой и вколачиваюсь в нее.
Прикосновение моего большого пальца к клитору вызывает у нее крик. Когда тело прижимается ко мне с сокрушительной силой, она достигает оргазма достаточно сильного, чтобы удержать меня. Поток ее экстаза разливается между нами, пропитывая мой живот. Трепетные волны пронизывают меня, когда я многократно извергаюсь в нее, пока не возникает ощущение, что мои яйца вывернулись наизнанку, а я превратился в высохшую шелуху, которую унесет следующим порывом ветра.