Пржевальский попросил дать ему инструменты для съёмок и астрономических определений. Он так увлекательно излагал обширные планы экспедиции, что Кукель раздобрился и, пожалуй, готов был даже предоставить свой тарантас[114]. Надо добавить, что кошелёк штабс-капитана не был особенно полон. По словам самого Пржевальского, у него была небольшая сумма, накопленная от лекций, жалование по чину, прогоны на две лошади и тысяча рублей, выигранных им в карты[115].
Тем временем Роберт Кёхер заскучал по подруге, узнав о походе в дикий край. Он даже отказался выходить на охоту для сбора птичьих чучел. Возмущённый Пржевальский прогнал Кёхера, и тот укатил в Варшаву к своей невесте.
Но в походе необходим помощник, без него нельзя, слишком много надо выполнять подготовительной работы. Очень трудно одному отстреливать животных и их препарировать, собирать растения и их засушивать, а кроме того, вести метеорологические наблюдения, прокладывать маршрут, описывать саму местность, не говоря о выполнении служебных обязанностей, конечно, совершенно невозможно. И случай ему помог.
Однажды к Пржевальскому пришёл гимназист Николай Ягунов – сын ссыльного польского повстанца, работавший при штабе. Николай Михайлович обучил его мастерству препаратора, составлению гербария, и юноша был ему деятельным и старательным помощником во время путешествия. Вторым спутником Пржевальского стал казак Родион Николаев[116]. Хотя Ягунову было всего шестнадцать лет, он работал в Штабе Округа топографом, но искусство препаратора он усваивал очень быстро[117].
Кроме военных исследований, порученных ему Главным штабом, Сибирский отдел ИРГО, убедившись в способностях молодого учёного, поручил ему описать, насколько будет возможно, флору и фауну этого почти неизвестного края и собрать его зоологическую и ботаническую коллекцию.
Для подготовки к предстоящей экспедиции Николай Михайлович усиленно взялся за поиски литературы по данному вопросу. Он буквально дневал и ночевал в библиотеке Сибирского ИРГО, жадно впитывая все знания, что только были в ней по Уссурийскому краю. Не оставлял он без внимания и периодическую литературу: журналы, газеты, составляя свой конспект по данной теме, выписывая любую полезную для него в будущем информацию, а также готовил нового помощника.
Обучение Ягунова и подготовка литературы несколько задержало отъезд, несмотря на желание будущего путешественника как можно скорее приступить к делу. Новая обстановка произвела на него сильное впечатление и Сибирь его поразила. Достигнув своего заветного желания, Пржевальский стал чаще посещать библиотеку. Неутомимость его была поистине феноменальна.
Годы, проведённые в Варшаве среди польских учёных Е. Александровича и В. Тачановского, принесли ему огромную пользу. «Я хорошо знал ботанику, – говорил он, – орнитологию и прочее, при этом имел с собой большой запас разных книг».
К первой экспедиции Н. М. Пржевальский готовился основательно. Для дальнейшего изучения естественных наук, он просил своего друга И. Л. Фатеева выслать ему из Варшавы вновь вышедшие листы зоологического атласа А. Фрича и поручил узнать, нет ли хорошего полного французского или немецкого атласа млекопитающих, гадов и рыб; просил выслать ему польско-русский лексикон (толковый словарь, устар.), следующие выпуски птиц Брема и прочие. «Я имею отличную орнитологию Тизенгауза, но все-таки лексикон мне необходим» – писал он.
Начали путешественники свой путь 26 мая 1867 года, преодолев расстояние от Иркутска почти 1300 км. 5 июня они прибыли в начальную точку своего путешествия село Сретенское, на р. Шилке. В то время по всей Амурской речной системе ходило 24 парохода по определённому графику. Путешественники ждали всего 4 дня, и 9 июня их пароход отошёл от пристани. Однако спустя некоторое время он налетел на подводный камень и получил пробоину. Благо рядом оказался Шилкинский завод, где судно поставили на ремонт.
А путешественники дальше отправились на лодке, чему очень обрадовался Н. М. Пржевальский, так как смог, причаливая к берегу, подробней изучать местную флору и фауну, также проводить съёмки рельефа местности. С 14 июня путешественники прошли по воде около 280 км до устья Шилки, где та встречалась с Аргунью и обе впадали в Амур. Преодолев дополнительно около 800 км, они проинспектировали наличие на левом берегу р. Амур от устья Шилки до Благовещенска поселений конного казачьего полка.
115
Русская Старина 1888 г. № 11, Н. Ф. Дубровин // Рассказ Н. М. Пржевальского, слышанный мною от него лично. C. 636ю
116
Козлов И. В.//Великий путешественник. Жизнь и деятельность Н. М. Пржевальского, первого исследователя природы Центральной Азии. – М…: Мысль,1985. С.1