Сказал несколько слов. При возвращении дамы бросились целовать руки и немного потрепали Аликс и меня. Затем мы вышли на балкон на Александровскую площадь и кланялись огромной массе народа, делал это с неохотой, всё время ловя себя на мысли, что делаю что-то не так. Около 6 час. вышли на набережную и прошли к катеру через большую толпу из офицеров и публики. Вернулись в Петергоф в 7 1/4. Вечер провели спокойно.
21-го июля. Понедельник.
В 10 час. поехали вчетвером с О[льгой] и Т[атьяной] в Уланский полк. У собора был отслужен молебен. Офицеры и уланы прикладывались ко кресту и штандарту и затем целовали руку Аликс.
Пропустив полк, напутствовал его неск. словами. Вернулись к себе в 11 1/2 час. Принял Григоровича и Фредерикса. Завтракал и обедал Саблин (деж.). Погулял с детьми. Погода стояла серая и ветреная. После чая принял Тимашева и затем занимался. Вечер был свободный.
Написал в дневнике эти строки и, вдруг, разом вернулись сильнейшие эмоции, казалось сгинувшие на пару дней. Почувствовал ненависть и бессилие.
22-го июля. Вторник.
Вчера Мама приехала в Копенгаген из Англии через Берлин. С 9 1/2 до часа непрерывно принимал. Первым приехал Алек, кот. с большими возвратился из Гамбурга затруднениями и едва доехал до границы. Германия объявила войну Франции и направляет главный натиск на нее.
Кирилл был деж. У меня были доклады: Горемыкина, Сухомлинова и Сазонова. Отдал им странный приказ, а когда они стали протестовать, написал его от руки несколько раз и разослал с фельдъегерем непосредственно его касающимся. Перейти границу на километр, окапаться как можно сильнее, подтянуть артиллерию и ждать атак противника, чтобы измотать его резервы.
23-го июля. Среда.
Утром узнал добрую весть: Англия объявила воину Германии
за то, что последняя напала на Францию и самым бесцеремонным образом нарушила нейтралитет Люксембурга и Бельгии.
Лучшим образом с внешней стороны для нас кампания не могла начаться. Принимал все утро и после завтрака до 4 час., многие откровенно недоумевали моему приказу, но словно через силу выдавливал каждый раз из себя подтверждение. Последним
у меня был франц. посол Палеолог, приехавший официально объявить о разрыве между Францией и Герм[анией], так же протестовал о слишком медленных действиях со стороны России. Я заверил его, что всё что положенно по "сердечному договору" будет выполненно. Погулял с детьми. Мордвинов (деж.) завтракал и обедал. Вечер был свободный.
24-го июля. Четверг.
Сегодня Австрия, наконец, объявила нам войну. Теперь положение совершенно определилось. Но благодаря моему странному приказу, который я не в силах отменить, для всех остальных оно лишь стало более запутанным. С 11 1/2 на Ферме у меня происходило заседание Совета министров. Они в совершеннейшей панике, ибо их обязательства перед их иностранными покровителями трещат по швам, этак и тридцать серебрянников придётся вернуть! Всем я отвечал, что войну я объявил, границу перешёл, всё как в договоре. А то как я воюю могу решать только я, царь я или не царь? А может они уже на трон взгромоздились, а я просто не знал? Аликс утром ходила в город и вернулась с Викторией и Эллой. Кроме них завтракали: Костя и Мавра, только что вернувшиеся из Германии и тоже, как Алек, с трудом проехавшие через границу. Целый день шел теплый дождь. Погулял. Виктория и Элла обедали и затем уехали в город.
25-го июля. Пятница.
Утром Аликс отправилась в город. День стоял чудный. Ольга А(лександровна) завтракала со мною и младшими детьми. Погуляли вместе и нашли много грибов. Покатался до чая в Гатчине. Читал. Аликс вернулась в 7 1/2. У Аликс болела голова.
С моей головой явно не всё в порядке, поэтому стал запирать дневники на ключ, чтобы ненароком не прочла даже Аликс.
26-го июля. Суббота.
В 9 1/2 пошел на "Дозорном" в город. Поехал в Зимний с Николашей. Принял членов Госуд. совета и Думы, к последним почувствовал сильнейшее раздражение. В уме всплыли строчки: "Птица говорун стоит целого зоопарка", после рассказал её деж., тот сильно смеялся. Затем у себя — Ильина по "Красному кресту" и Сухомлинова. Около 12 час. ушел с Эллой в Петергоф. Дул порядочный SW, но было тепло.
Завтракал дома. Принял кн. Щербатова. Погулял с детьми. После чая Элла простилась и уехала в Москву. Читал. Обедала Ольга. Все офицеры яхты провели у нас вечер.
27-го июля. Воскресенье.
В 10 1/2 была обедня вследствие приезда дорогой Мама в 12.36 сюда в Петергоф. Встречало все семейство, министры и свита. Был выставлен дивный почет, караул от Гвардейского экипажа. Мама приехала с Ксенией, совершив 9-дневное путешествие из Англии на Берлин, откуда ее не пропустили к нашей границе, затем Копенгаген, через всю Швецию на Торнео и на СПб. Она совсем не устала и в таком же приподнятом настроении как мы все. Завтракали и обедали в Коттедже. Погулял с дочерьми. В 6 ч. принял Николашу, ругались сильно, но я от своего не отступил. Погода была отличная.