Поэтому увольняться пришлось всем остальным. Сначала, конечно, попробовали воздействовать обычными средствами, но к увещеваниям, равно как и к угрозам Валтасаров оказался совершенно равнодушен. Тогда Танечка Лебедева, с одобрения остальных сотрудников, созвонилась со знакомым бандитом из Кунцевской ОПГ, грехом своей школьной молодости. Тот доброжелательно ее выслушал, записал Колин адрес и обещал пособить. Отдел замер в сладострастном ожидании.
Развязка вышла неожиданной. Через три дня Танин знакомый позвонил ей прямо на работу, громко обозвал ее глупой сукой и прямо заявил, что больше "такой хуйней", как он выразился, заниматься не намерен; и что если она еще хоть раз обратится к нему с чем-нибудь подобным, пускай пеняет на себя. Слышавшие всё сотрудники отдела пали духом, а Коля Валтасаров и ухом не повел. Что уж там у него вышло с Татьяниным знакомым, неизвестно, но стало ясно, что и эта попытка найти управу на Валтасарова окончилась неудачей.
Народ приуныл, а затем попытался повести против Коли необъявленную войну, с тем, чтобы сделать его трудовую деятельность невыносимой и вынудить уйти добровольно. Ему мазали сиденье стула клеем, его бумаги заливали чернилами, ему лили кофе в системный блок, в его компьютер запускали вирусы и стирали с жесткого диска результаты недельной работы. Однако Валтасаров, как легендарный Феникс, обладал потрясающей живучестью. Он буквально восставал из пепла. Он самолично чинил компьютер, лечил жесткий диск, перепечатывал документы, а уничтоженные недельные результаты он восстанавливал за одну ночь. Он обладал невиданной трудоспособностью, чем бросал жуткую тень на всех остальных сотрудников. Собственно, он один выполнял почти всю работу отдела. В общем, сделать жизнь Валтасарова невыносимой не получалось, а между тем он продолжал делать невыносимой жизнь всех остальных. Народ взвыл и принялся увольняться.
Сослуживец, принесший материалы, ушел, а Николай снова погрузился в свои электронные таблицы. До конца рабочего дня оставалось сорок минут, а сделать нужно было целую прорву. Впереди была сдача полугодового отчета, написание доклада для Альперовича и статьи в отраслевой журнал. При других обстоятельствах Валтасаров работал бы до ночи и даже до еще более позднего времени, - а начальник отдела Голубовский ему это разрешал, повинуясь прямому указанию замминистра, - но на этот раз одно обстоятельство мешало Николаю остаться на работе. Дело в том, что у него сегодня было назначено свидание с женщиной.
Две недели назад Валтасарову стукнуло тридцать пять лет, а он до сих пор не был женат. Неудивительно: девушки бежали от Коли, как от чумы, пообщавшись с ним четверть часа. Между тем жениться было надо, это было правильно и необходимо. Необходимо было, наконец, обзавестись наследниками. Кроме того, годы шли, и Валтасаров чувствовал себя все более одиноким. Другой на его месте давно проклял бы безрадостное существование, основанное на одном долге, постоянном, сплошном, удушающем долге, существование, лишенное простых человеческих слабостей и удовольствий, полное ужасного, холодного, мертвенного одиночества, и повесился на ближайшей осине. Коля же Валтасаров, человек железный, или, как сказал Джек Лондон, неотвратимый, лишенный воображения белый человек, ощутил лишь некоторый укол беспокойства, потому что это было неправильно. Поэтому несколько недель назад он дал соответствующее объявление в газету "Из рук в руки" в раздел "Знакомства". И вот вчера, наконец, ему позвонили.
Голос звонящей был низкий и грудной. Николаю он неожиданно понравился, так как разбудил в нем какие-то очень давние и порядочно потускневшие воспоминания, когда он, еще ребенок, лежал в постели с воспалением легких, а мама поила его горячим молоком с ложечки. Впрочем, и тогда он мучился чувством вины, что отрывает мать от неотложных и важных занятий, вынуждая ее сидеть с ним и тратить впустую время. Поэтому уже через три дня он был на ногах. Участковая врачиха, пришедшая проведать больного Колю, вытаращила глаза, не найдя в легких никаких хрипов, долго и бесцельно его ощупывала и обстукивала, мерила давление и приставала с глупыми расспросами. Так и не установив причины этого медицинского феномена, она ушла в полном недоумении. С тех пор Коля больше не болел никогда.
- Добрый вечер, - сказали из трубки, - я беспокою вас по объявлению.
- Слушаю вас, - сухо сказал Коля, хотя и прекрасно понял, по какому именно объявлению его беспокоят.
- Меня Наташа зовут, а вас? - сказала женщина.
- Николай, - сказал Коля.
- Вот вы пишете: "одинокий мужчина без вредных привычек, без материальных и жилищных проблем, с высшим образованием, работающий в министерстве, надежный, познакомится с женщиной исключительно с целью создания семьи". Это правда?
- Правда, - отвечал Коля.
- Тогда давайте встретимся, - сказала женщина.
- Но я, простите, еще ничего не знаю о вас, - возразил Валтасаров.
- Ну, я невысокая брюнетка, рост сто шестьдесят, вес пятьдесят, глаза карие... - начала заученно, как будто читала по бумажке, перечислять Колина собеседница.
- Внешность меня не интересует, - твердо сказал Валтасаров.
В трубке повисло напряженное молчание.
- Как? - изумилась женщина после паузы. - А что же тогда вас интересует?
- Все остальное, - сказал Николай, - расскажите о себе.
- Ну, я закончила Московский Педагогический Университет, работаю учителем русского языка и литературы... что еще... не курю... люблю театр...