— Нам нужно сменить убежище.
Она не протестует, и пока она собирает свои вещи, я беру свою сумку и ставлю ее у двери. Я не стал распаковывать вещи, когда мы приехали сюда, на случай подобного сценария. Я хватаю Джекса, шепчу ему на ухо план, беру с кухни кресло, придвигаю его к дивану и усаживаю его на него, а затем толкаю водителя на маленький диванчик.
Как только его жалкая задница приземляется на подушку, я спрашиваю:
— Как тебя зовут?
Он молчит, и я достаю бумажник из его переднего кармана и вытаскиваю водительские права.
— Привет, Дэвид. — Я бросаю бумажник на пол у его ног и жестом показываю в сторону Джекса. — Это Джекс. Он тоже пробовал свои силы в моем убийстве и с тех пор живет с нами. — Как давно это было, Джекс?
— Я не знаю.
— Угадай.
— Год?
Я сдерживаю фырканье по поводу его театральности.
— И почему я до сих пор не убил тебя?
— Потому что я нравлюсь твоей девушке.
— Точно. Ты нравишься моей девушке. — Я зову: — Минка?
Она высовывает голову из шкафа, а я поднимаю пистолет и быстро выпускаю три пули в грудь Джекса. Он падает назад, и вместе с ним падает стул, который с грохотом падает на пол.
Я с затаенным дыханием жду реакции Минки. Наверное, мне не следовало делать этого при ней, и это, конечно, показатель того, что я не отказался и, вероятно, никогда не откажусь от своего мудацкого образа жизни.
Но что-то в этой ситуации и в сегодняшнем дне заставляет меня чувствовать себя на грани. Это жизнь, которую я веду. Я всегда буду в опасности, и я всегда буду подвергать опасности других. Если Минка не может с этим смириться, то мы должны покончить с этим - чем бы это ни было - сейчас. И... возможно, я хочу дать ей повод сделать это, потому что знаю, что точно не сделаю этого.
Я уже слишком далеко зашел, попав в ловушку, в которую она меня загнала. Ее глаза, ее волосы, румянец на ее нежной коже. Как светится ее лицо при виде сестры. И ее самоотверженность, совершенно ошибочная, но тем не менее.
Минка испускает встревоженный вздох и смотрит на тело Джекса шокированными глазами. Я пытаюсь стоять без выражения, чтобы она увидела во мне монстра, которым я являюсь, но в последний момент срываюсь. Я подмигиваю ей, наклонив лицо в сторону от Дэвида, и она расслабляется и возвращается к своей упаковке. И, черт возьми, то, как она доверяет мне вот так, настораживает.
Но и возбуждает.
Сидя на диване, я вижу, как Дэвид в шоке отшатывается назад, все еще глядя на Джекса, хотя кресло закрывает его от взгляда.
— Ты собираешься отвечать на мои вопросы? — Я продолжаю, когда он кивает: — Как ты меня нашел?
— Кто-то прислал мне сообщение о местонахождении.
— Кто?
— Я... я... не знаю.
— Значит, какой-то незнакомец ни с того ни с сего просто прислал тебе мое местоположение?
Он кивает.
— Проверь мой телефон.
Я беру его телефон из переднего кармана и открываю текстовые сообщения. В первом сообщении есть фотография моего лица.
Неизвестный номер: Убей его, я переведу тебе 5 миллионов долларов.
Дэвид: Кто это?
Неизвестный номер: Половина сейчас. Половина потом.
Дэвид: Почему я должен это делать?
Следующий текст содержит изображение Дэвида, играющего в карты в каком-то казино.
Неизвестный номер: 5 миллионов долларов - это большие деньги. Достаточно, чтобы расплатиться с долгами.
Дэвид: Откуда мне знать, что ты настоящий?
Неизвестный номер: Проверь свой банковский счет.
Черт возьми.
Дэвид: Кто тот парень, которого ты хочешь убить?
Дэвид: Он плохой парень?
Дэвид: Эй?
Неизвестный номер: 531 E. Улица Уильямсбург. У тебя есть 24 часа.
Я вчитываюсь в текст, и моя челюсть сжимается от двух осознаний. Во-первых, кто бы это ни был, у него есть деньги, что может означать власть. И второе: неизвестный номер знает, где находится убежище, а это может означать только одно.
— Можно мне встать? — спрашивает Джекс с пола, напугав Дэвида.
— Что? Но ты же... Что? — На лице Дэвида отражается растерянность.
Я бросаю на него жалостливый взгляд.
— Холостые патроны даже отдаленно не похожи на настоящие. В следующий раз, когда надумаешь нанести удар, не делай этого. Ты не в своей тарелке.
— Это были холостые? — спрашивает Минка, подходя ко мне с теми немногими вещами, которые у нее есть. На мой кивок она отвечает: — Я так и подумала, что это что-то вроде этого.
Перевод: она доверяет мне настолько, чтобы не пойти против своего слова после того, как я пообещал не убивать Джекса, когда она просила меня об этом неделю назад.
Черт.
Кто-то в этом мире снова мне доверяет.
Кажется, мое сердце на мгновение замирает, но я не хочу признавать этого, потому что признать это - значит признать гораздо больше, чем я готов. Но если быть честным, то я не думаю, что когда-нибудь буду готов к ней.
На меня заведено дело; она пытается вернуть сестру; я не очень хороший человек, а моя репутация и того хуже. Опасность, которая преследует меня, вечно будет мешать нам, так какого черта я делаю?
Я не озвучиваю эти сомнения. Вместо этого я отправляю сообщение одному из своих охранников, чтобы он разобрался с Джексом и Дэвидом, забираю вещи Минки из ее рук и веду ее к машине. Мы едем в тишине, адреналин, несомненно, давно покинул ее. Я вижу это по тяжелой поволоке на ее глазах, когда она пытается прийти в себя, пока я веду машину к новому убежищу. Убежище, которое я создал некоторое время назад и о котором знаю только я.
А теперь и Минка.
Это склад неподалеку от того места на Гудзоне, куда я привел ее раньше. Снаружи склад проржавел и полон почерневших окон, но внутри он похож на дом. По сути, он построен по образцу западного крыла поместья дяди Луки.
Я не мог удержаться. Началось все с того, что я уложил на пол тот же мрамор Каррера, что и у дяди Луки, а потом я уже красил стены в тот же цвет, добавлял комнаты в соответствии с планировкой и даже рылся в Интернете в поисках похожей мебели.
Последние семь лет я вкладывал всю душу в ремонт этого дома в одиночку. Это был способ скоротать время, когда в моей жизни не было никого, кроме Ашера и Винсента, и сейчас, когда Минка удивленно оглядывает это место, я благодарен ей за это.
— Что это за место?
Мой безопасный рай.
— Мое убежище.
— Я думала, мы только что были в твоем убежище.