Протянув руку, Кея убрал несколько прядей, что лежали на щеке девушки и аккуратно заправил их за ушко. От едва слышного бормотания, Хибари улыбнулся и решил, что раз уж он проснулся, нужно озаботиться завтраком для его возлюбленной невесты.
Постаравшись встать и одеться так, чтобы не потревожить спящую девушку, Кея покинул спальню, направляясь на кухню. Настроение, вопреки ожиданиям, было превосходное.
- О, Кея-кун. Ты уже встал. А где Летта-чан?
- Еще спит. Могу я воспользоваться вашей кухней?
- Да, конечно.
- Благодарю.
Луссурия готовил завтрак для всех, кто обитал в особняке, но краем глаза наблюдал за тем, что делает японец. То, как ловко он переворачивал оладьи, подкидывая их вверх, позволило Солнышку понять, для кого парень готовит.
Поставив блюдо, на котором была стопка оладьей, графин с соком и чашку кофе, Хибари покинул кухню, возвращаясь в спальню. Девушка уже сменила положение и лежала на боку, уткнувшись носом в подушку, на которой спал сам Хибари и обняв ее руками.
- Малышка, просыпайся, – тихо произнес Кея, поставив поднос на тумбочку и присев на край кровати, заправляя пряди девушки ей за ушко.
- Не хочу, – пробурчала Скайрини, теснее прижимаясь к подушке и зарываясь в нее лицом.
- Зверек, я завтрак принес. Тебе нужно поесть.
Немного полежав, Николетта повернулась к Хибари лицом, прикрываясь одеялом. Сев и спустив ноги на пол, девушка положила голову Кее на плечо. Парень чуть развернул корпус, чтобы обнять невесту. Девушка, уже не обращая внимания на то, что на ней только рубашка, а на женихе спальные штаны, прижималась к любимому, вдыхая аромат его кожи.
- Люблю тебя, – поцеловал девушку в висок ГДК, зарываясь носом в волосы Николетты.
Улыбнувшись, Николетта поднялась на ноги и, чмокнув жениха в губы, ушла в ванную. Выйдя оттуда уже одетой в сарафан белого цвета до середины икр, девушка села на уже заправленную кровать, подогнула под себя ноги и спросила:
- Что ты мне принес?
Неспешно позавтракав прямо в комнате, молодые люди направились вниз, взявшись за руки и улыбаясь друг другу.
Дни тянулись мучительно долго, но никто не жаловался. Каждый, кто находился в особняке, находил себе занятие. Вонгола Дечимо со своими Хранителями оставались у Варии, а потому все дела семьи не выходили за пределы особняка. Занзас, пусть и терпеть Саваду не мог, иногда отвечал на вопросы шатена и давал дельные советы.
- Брат чаще всего груб, – произнесла Николетта, когда они с Тсунаеши, Гокудерой и Кеей встретились в общей библиотеке, – но если не обращать внимания на оскорбляющие слова, то многое можно понять.
- Да? И что же, например? – задал вопрос Ураган Вонгола Дечимо, сидя за документами. Он сомневался в словах девушки и не скрывал этого.
- Например, то, что, не смотря на всю антипатию по отношению к Вонголе в целом и вам в частности, брат хочет для семьи только лучшего, – легко ответила Скайрини, сжав руку Хибари, заметив, что тот готов броситься на Хаято. – Он не желает выносить сор из избы и только поэтому на Вонголу еще не напали. Плюс репутация Варии не позволяет всяким смельчакам, что в свое время посмели вылезти из своих нор, поднять голову и зарычать. Тсунаеши молод и его мало кто воспринимает всерьез.
- А сама-то! Ты его ровесница!
Хибари было дернулся, но Николетта переплела их пальцы между собой, встречаясь с возлюбленным глазами и отрицательно качнув головой.
- Не обижайся, Ёши, но я сказала лишь чистую правду, – произнесла Скайрини, надеясь, что Кея ее послушается и не начнет бой с Ураганом Савады. – Что же до меня и моей семьи…. Мы показали, на что способны. Да, репутация брата и его отряда так же замешана в том, что на нас боятся даже косо посмотреть. Но не в этом дело. Почти всем мафиози известно, кем я являюсь.
- И кто же ты?
- Принцесса Варии.
Бывшие компаньоны Диего уехали на радость Айзека, которого раздражали вопли Комуи. Сам иллюзионист старался провести с Лави и Линали как можно больше времени. Николетта не была против, а остальные Хранители лишь понимающе ухмылялись и старались занять себя сами.
- Одержимый, – презрительно фыркнул Фостер, когда они вышли провожать Черный Орден. Стоя у ворот особняка Варии, Зак даже не думал подойти и попрощаться с ученым, что в свое время спас Фостеру жизнь.
Несколько месяцев спустя
День, когда Николетте исполнится восемнадцать, приближался. Особняк гудел, как потревоженный улей диких пчел. Хотя, это было недалеко от истины. Пока Николетта и Луссурия с Нагисой отсутствовали, они улетели на вертолете подбирать наряды девушке, офицеры гоняли рядовых, украшая особняк и наводя порядок даже в тех комнатах, в которые редко кто заходил.
- Врооой! Про оружейную и столовую не забывайте! Особенно столовую! Куда несешь, кусок дерьма?! Нет, блядь, к себе в комнату! В столовую, конечно! Врооой! У тебя что, косоглазие?! Левее и чуть выше, отброс!
Раздавая приказы и замечания, капитан отряда шпынял новичков, пиная под зад особенно нерасторопных. В это же время Занзас разбирался с накопившимися делами и бумагами, чтобы забыть о них хотя бы на какое-то время.
И вот, наконец, послышался шум лопастей вертолета. Занзас, быстрым шагом покинул кабинет, направляясь на вертолетную площадку. Из вертолета вышел Луссурия, следом за ним Нагиса и последней его покинула Николетта. Она сияла от счастья, держа в руках пакеты.
- Старший брат.
- Вы вернулись быстрее, чем я думал, – с усмешкой произнес Скайрини, когда девушка прижалась к нему на пару мгновений. – Хорошо провела время?
- Замечательно! Это было так весело! Представляешь, мы Бьякурана встретили. А вместе с ним была Юни и остальные Аркобалено. Они так выросли!
Под щебет Николетты они вошли в особняк. Последние приготовления были завершены и все отправились готовиться к встрече гостей.
Николетта облачилась в купленное под присмотром Луссурии платье. Фиолетовое платье с пышной юбкой и открытыми плечами.* На безымянном пальце правой руки блестело кольцо, подаренное Кеей, а на запястье левой был широкий браслет.
Надев крупные серьги-кольца, Николетта поправила волосы. Занимаясь волосами, девушка едва не вздрогнула, ощутив на талии чужие руки, а так же то, что к ней кто-то прижался. Увидев такое же кольцо, как у нее, Николетта расслабилась и произнесла:
- Не пугай меня так больше, Кея.
- Прости, привычка. Ты такая красивая, Зверек. Не смог сдержаться.
- Тебе нравится?
- Очень. Хотя я бы предпочел, чтобы платье было белое, – прошептал ей на ушко юноша, а после поцеловал в оголенное плечо.
- Оно будет белым. Но не сейчас. Пойдем, гости уже собираются.
- И что?
- Мне нужно их встретить. Они ведь ко мне пришли. Этот день посвящен мне, но моя жизнь будет твоей, как только ты скажешь “да”.
- При условии, если так же скажешь и ты.
Они вышли из комнаты девушки. Вечер начался.
День рождения Николетты остался позади, офицеры пострадали от похмелья, однако их жизнь не спешила возвращаться в привычное русло. Все изменилось утром.
- Принцесса, – обратился к девушке Бельфегор, встретившись с Николеттой и Хибари на середине лестницы, – Босс просил передать тебе, что он ждет тебя у себя.
- А зачем, не сказал?
- Иши-ши-ши, нет. Сказал только, чтобы я передал тебе его слова.
- Спасибо, Бел, – благодарно кивнула Принцу Николетта, с извиняющей улыбкой посмотрев на жениха. – Прости, надо заглянуть к нему.
- Я все понимаю, иди, – кивнул Хибари, чуть улыбнувшись и поцеловав невесту в лоб. – Я буду в гостиной.
Еще раз улыбнувшись жениху, Николетта пошла к кабинету босса Варии. Вчера он ни о чем не говорил, даже не намекал, что у них состоится какой-то разговор. И вот на тебе, получи фашист китайца.
Легонько постучавшись, Скайрини вошла в святая святых всего особняка отряда – в кабинет Босса.
- Ты хотел меня видеть, старший брат?
- Да, Никки. Проходи, присаживайся.
Николетту поразили такие слова в лексиконе брата, но она послушно опустилась в кресло напротив рабочего стола варийца. Обычно он говорил “падай”, или “садись”, а тут присаживайся…. Тема важная и разговор будет трудным.