- Я, когда училась в медицинском институте, специализировалась по токсикологии. А потом в аспирантуру поступила, и опять по этой теме. Науку хотела двигать, - заметила она как-то невесело. – Но не получилось.
Мне были понятны ее чувства, ведь и я свою диссертацию так и не написал. Удивительно, как мы с ней похожи!
- У меня вот тоже с наукой роман не заладился, - сказал я.
- Да..., - ответила она после паузы. – Да, так бывает… В общем, я в этих вещах разбираюсь хорошо, как говорится - «в теме». И Николай Юрьевич это признает. Он мне говорил, что я понимаю в токсикологии на уровне настоящего специалиста, - в ее голосе почувствовались нотки гордости. – Поэтому он со мной и консультируется в сложных вопросах. Не думайте, он сам во многом хорошо разбирается. В характере ран, травм, в трасологии (раздел криминалистики о следах преступления)… Он мне показывал, как по виду пятен крови определить угол, с которого произведен выстрел; опытный специалист, такой, как он, может это определить, представляете?… Но вот по токсикологии он со мной уже не раз советовался.
- Круто, Ольга! – отозвался я, подбадривая ее на продолжение рассказа.
- В общем, - продолжала она, - сегодня мы с ним встретились и поговорили. Думаю, я не нарушу тайну следствия, если скажу, что смерть всех троих наступила не из-за какой-то физической или огнестрельной травмы. Если было бы так, Николай Юрьевич и сам разобрался. Но никаких следов насильственной смерти он не нашел. Поэтому и обратился ко мне. Мы с ним долго думали, но ни к чему определенному так и не пришли.
«Да, это «мертвяк» - вспомнил я слова Николаича.
- А вот вы могли бы понять, что там произошло? Давайте! - вдруг загорелась она. - Это интересно! Что, по-вашему, могло их убить?
- Они могли отравиться пищей. Или их могли отравить ядом, - сказал я, немного подумав.
- Возможно, - ответила она. - Но… где следы яда? Они должны остаться, например, в непереваренных остатках пищи в желудке и кишечнике. Или в тканях организма. Все это можно обнаружить при экспертизе. Но ведь проверяли - и ничего нет!
- Тогда… - раздумывал я вслух, - это может быть отравление каким-то газом.
- Логично, - согласилась она. – Но каким?
- Не знаю, - признался я. – Я вообще не понимаю, как можно определить отравление газом. Отравление пищей – понимаю, остаются следы яда в желудке, кишечнике. Но как найти следы газа, если, например - представим такую ситуацию - этот газ после отравления улетучился, и его в помещении нет?
- На самом деле, это несложно, - охотно ответила Ольга. – Любое отравление осуществляется по определенному сценарию и по нему можно найти «виновника». Вот, например, угарный газ. Им чаще всего травятся. Его легко определить, даже если он весь исчез. По анализу крови, например… Да и трупные пятна такие характерные, розоватые… - добавила она после паузы.
Меня немного покорежило от такой физиологической подробности.
- Ну, хорошо, если газ тоже оставляет следы, тогда в чем дело? – сказал я, просто чтобы хоть что-то сказать.
- В том-то и дело, что в нынешнем случае их НЕТ! Никаких следов! Ни в крови, ни в легких, нигде. Никаких характерных признаков отравления.
- Вот уж не знаю, как вам помочь, – вздохнул я. – И что вы об этом думаете?
- Что думаю? Это был какой-то газ, я почти в этом уверена. Но газ, который убивает и не оставляет никаких следов, которые потом можно обнаружить.
- А разве такие газы есть?
- Вообще-то есть. Тот же самый углекислый газ. Если человек попадает в помещение, заполненное углекислым газом в высокой концентрации, он теряет сознание через несколько секунд, даже не успев осознать, что произошло. А затем, через пару минут, умирает… Впечатляет? – усмехнулась она, услышав мое изумленное восклицание. – Еще бы! И при этом у него не остается никаких характерных следов отравления. Просто у человека «по непонятной причине» наступил паралич дыхательного центра. Но не пугайтесь, встретить концентрированный углекислый газ в обычной жизни весьма сложно. Особенно в таком тихом, обжитом помещении, как ваш музей. Откуда он мог там появиться? Разве что… если бы внезапно разверзлась земля и прямо под тем злосчастным помещением оказалась пустота, насыщенная углекислым газом. Тогда – да… но и картина происшествия тогда была бы абсолютно ясной!
- Если не углекислый газ, то что?
- Например, сероводород. Но он оставляет все-таки следы, характерный такой запах тухлых яиц.
- Теперь я понимаю, почему вы меня расспрашивали про запахи, - сказал я. – И про самочувствие. Эх… Жаль, но ничем вам помочь не могу.
Ольга помолчала, а потом спросила: